Эти дикари позорят весь драконий род. Безжалостные убийцы, которые все еще живут по первобытным законам и считают, что за убийство сотни смертных можно остаться безнаказанными.
Я не раз вел переговоры с Дугласом, их предводителем, не раз пытался достучаться до него и заставить изменить свою политику, но все было без толку. Хладнокровных тварей трудно вывести на эмоции, а растопить ледяное сердце вообще никому не по силам.
Шаман был одним из пострадавших в набеге на деревню. Это я помню точно. В тот день он сидел на огромном валуне у реки и с ненавистью смотрел на воду. Похоже, он все-таки нашел способ отомстить, вот только при чем здесь мы, я не понимаю.
– Сколько времени это займет? – голос Ияра эхом раздался в пустом зале, заставляя Шамана оторваться от своего дела.
– До рассвета все будет готово. – Мою руку пронзила короткая вспышка боли, и снова все онемело. Медленно жизнь покидала мое тело вместе с огненной кровью, и я надеялся, что они не выжмут из нас все до последней капли, и желал отомстить.
– Ты уверен, что все получится?
– Я уже говорил, что не могу дать никаких гарантий, но я полгода работал над этим заклинанием, и следующий раз обряд можно провести только через десять лет. – Шаман был сосредоточен, наблюдал за тем, как наполняются ведра, и, когда один из моих сородичей обмяк и свалился на пол, удовлетворенно сверкнул глазами на оставшихся и начал сносить кровь к центру помещения.
Я был на грани потери сознания, из последних сил цеплялся за жизнь, чувствуя, как силы покидают меня. Перед глазами темнело, и последнее, что врезалось в память того дня, – Шаман, измазанный в крови, пентаграммы и его слова:
– ...весь род проклят на безумие и вечное скитание до тех пор, пока... – На этом тьма поглотила меня, и я даже не надеялся, что очнусь.
Сначала я услышал пение птиц. Запах земли ударил в ноздри, а привкус железа и еще какой-то гадости сводил с ума. Я не сразу понял, где нахожусь и как оказался здесь. Перевернулся на спину и открыл глаза.
Верхушки деревьев закрывали обзор на ясное небо, и прошло немало времени, прежде чем я смог осознать произошедшее и заставить себя подняться с земли.
Я огляделся по сторонам в поисках своих людей, но здесь был лишь я. Никаких следов пребывания других драконов.
Я прислушался к себе, пытаясь призвать силу, чтобы взлететь к небу, но мой дракон спал. Он был обессилен еще больше, чем я, и не откликался на призыв.