– А этот монах случайно не из Союза ортодоксов? Не из Курии?
Однорукий кивнул.
– Оттуда.
– Вот дрянь! – не сдержался капитан.
Дело принимало совсем нехороший оборот: все эти религиозно-сектантские дела до смерти не нравились полицейскому. На последнем совещании в районном управлении полковник Колобков сообщил о появлении загадочного Союза ортодоксов и предупредил, чтобы приглядывали за проповедниками. Но ведь это в городе. Степан был уверен, что уж в его-то глуши о такой экзотике и слыхом не слыхивали, и вот на тебе!
– Ты же говорил, что Пелагея добро делает. Дождь от полей отводит, зубы заговаривает… Чего же мужики не образумили Федора?
– Добро мы от нее видели, – пожал плечами Григорий. – Но коров она зря сгубила. И за это наказать надо ведьму. – Он помолчал. – Силу мы ее знаем, но шалить не позволим.
– Тогда чего меня позвал?
Однорукий усмехнулся.
– Потому что остудить мужиков надобно. При тебе, Степан Васильевич, они на смертоубийство не пойдут. А я не хочу, чтобы, значит, жизнь им ломать. Не стоят того коровы.
– А сам чего? Ты же здесь власть.
– Да какая я власть? – удивился однорукий. – Мужики сами все решают, а я так, чтобы бумажки перекладывать. – Он кивнул на пустой рукав. – Ты, капитан, сам знаешь, почему меня в сельсовет определили, а теперь вот «главой администрации». Если бы не тот проклятый медведь, разве ж я стал бы такой ерундой заниматься?
– И сейчас бы с мужиками был? – жестко спросил полицейский.
– Был бы, – после короткой паузы ответил Григорий. – Потому как ведьму наказать надо. – Он снова помолчал. – Но тебе бы все равно позвонил. У нас в роду все рассудительные.
Толпа в центре деревни не была большой. Мужики, человек двадцать – двадцать пять, плотно обступили высокого монаха в черной рясе, группа женщин стояла поодаль, не приближаясь, но внимательно слушая, что говорит проповедник. Дети, неизбежные спутники сходок, на этот раз отсутствовали. Когда полицейский и Григорий приблизились к собранию, монах замолчал, а мужики удостоили пришельцев мрачными взглядами. Несколько мгновений капитан рассматривал собравшихся, затем широко улыбнулся:
– Здорово!
– Доброе утро, – помедлив, отозвался чернявый, но с пробивающейся проседью здоровяк.
– Федор, – шепнул однорукий.
Остальные мужики ограничились невнятным бурчанием. Было видно, что появление представителя власти вызвало у них легкую досаду. Но и только. От своих планов они отказываться не собирались.