Двое суток Фил то приходил в себя, то снова терял сознание. Когда он открывал глаза, хорошенькая медсестра с усталыми глазами или седой тонкогубый врач говорили, что ему повезло. Фил пока не был готов им верить. Не хватало сил поднять голову, ужасная боль возвращалась будто по расписанию: каждые два часа, не задерживаясь ни на секунду.
Когда явились два копа, Фил был в сознании, а боль, приглушенная морфием, дремала. Он сразу понял, что это копы. Его инстинкты не настолько притупились, чтобы не узнать эту походку, эти ботинки, эти глаза. Они могли и не махать перед его носом значками.
– Покурить не найдется? – Филип задавал этот вопрос всем, кто проходил мимо. Организм нуждался в никотине, хотя Фил сомневался, сможет ли хоть раз затянуться сигаретой.
– Ты слишком молод, чтобы курить.
Первый коп нацепил на лицо отеческую улыбку и пристроился на краешке кровати. «Хороший Полицейский», – устало подумал Филип.
– Я старею с каждой минутой.
– Тебе повезло, что ты остался жив, – строго сказал второй коп, вытаскивая блокнот.
«И Плохой Полицейский, – решил Филип. – Все как положено». Ему стало почти весело.
– Именно это мне здесь все твердят. Так что же случилось, черт побери?
– Вот ты нам и расскажи. – Карандаш Плохого Полицейского замер над чистым листом блокнота.
– Кажется, меня пристрелили.
– Что ты делал на той улице?
– Наверное, шел домой. – Фил уже решил, как сыграть свою роль, и прикрыл глаза. – Я не могу вспомнить точно. Я был… в кино? – Сформулировав заявление в виде вопроса, он приоткрыл глаза и увидел, что Плохой Полицейский не заглотнул наживку. Но что они могут сделать?
– Какой фильм? Кто был с тобой? – Вопросы сыпались один за другим.
– Послушайте, я не знаю. Все смешалось. В одну секунду я шел, в следующую – целовал асфальт.
– Просто расскажи нам, что помнишь. – Хороший Полицейский положил ладонь на плечо Филипа. – Не торопись.
– Все случилось так быстро. Я услышал выстрелы… наверное, это были выстрелы. Кто-то кричал… что-то взорвалось в груди.
Очень близко к истине.
– Ты видел машину? Ты видел, кто стрелял?
И то, и другое навечно отпечаталось в его памяти.
– Кажется, я видел машину… темную. И вспышку.
– Ты принадлежишь к банде Воронов?
Филип перевел взгляд на Плохого Полицейского.
– Ошиваюсь с ними иногда.
– Мы соскребли с мостовой три тела. Они были членами Племени. Им не так повезло, как тебе. Вороны и Племя здорово враждуют.