– Не волнуйся, со мной все будет
хорошо. В сумке у меня марки и брины, которых хватит на пару лет
безбедной жизни, академия всегда знает где я по зачарованию моего
медальона, а любые воришки и недоброжелатели… – она скорчила
игривую гримасу и щелкнула пальцами, от чего над рукой заплясал
огненный шарик, размером с горошину. – Если что, познакомятся с
неудержимой мощью моей магии.
Она засмеялась и огонек тут же
дрогнул, а затем потух.
– О святой круг, – покачал головой
мужчина. – Лани, твоя легкомысленность может довести тебя до беды.
Вне стен академии и поместья твоих родителей мир полон опасных
мест, а если сказать по правде, то он и вовсе из них состоит.
Воин, стоящий возле кареты, вежливо
покашлял, привлекая к себе внимание и сказал:
– Не волнуйтесь, Витор. Мадемуазель
де Круайен ничего не угрожает, пока я рядом. А уйду я только
передав ее под патронаж высшего мага, с которым она уж точно будет
в полной безопасности.
– Береги ее, Зюпер, как собственную
дочь! – сообщил мужчина и погрозил воину пальцем, на что тот лишь
учтиво кивнул.
Девушка высунулась из кареты, щурясь
от яркого солнца, и, облокотившись о любезно поданную руку воина,
ступила на пыльную землю.
Ее одеяние составляла белоснежная
шелковая рубашка с наброшенной поверх нее короткой жилеткой из
мягкой кожи, узкие коричневые штаны, подчеркивающие стройные ножки,
и высокие кожаные сапоги до колен.
В руках девушка держала сумку,
которую она тут же закинула за плечо наподобие рюкзака.
– Удачи, Лани, – сказал мужчина,
выглядывая из кареты. – Не забудь написать домой, как только
немного освоишься.
– Обещаю, – с улыбкой ответила
девушка и, энергично помахав рукой, отправилась вдоль по улице, в
сопровождении облаченного в доспехи воина.
– Твой поступок, это плевок нам в
лицо! – презрительно бросил крепкий мужчина, тело которого
покрывали разномастные татуировки, а лысую голову украшал огромный
шрам, тянущийся от затылка до рта через правое ухо, вернее бурый
комок, являвшийся ухом когда-то очень давно.
– Прошу меня простить, – Эш слегка
поклонился, продолжая сидеть за столом, где он только что закончил
свою трапезу. – Господин, Старший, мне казалось, что Ваш жест
приютить старого человека был продиктован соображениями нашей
прошлой дружбы, когда мы вместе занимались контрабандой.