«Скорей бы завтрашний день. Эти стены
меня просто душат. Да и сокамерники… Мои сослуживцы были не самой
лучшей компанией, но по сравнению с этими… Прямо руки чешутся
подправить им всем физиономии. Хотя нет, чешутся они, скорее всего,
из-за порезов. Довольно слабое, но все же доказательство того, что
я не накурился какой-нибудь дряни и все произошедшее мне не
привиделось».
За полдня, проведенные в камере,
парень морально устал до такой степени, что захотелось вырыть
глубокую яму в полу и залечь на самое дно. Особенно раздражали
разговоры на блатном сленге. Задержанные постоянно наскакивали друг
на друга, претендуя на лидерство.
В каменном мешке десять на пятнадцать
метров к вечеру набралось двадцать пять человек. Весь день, гремя
ключами, двое стражников в коричневой форме то открывали двери и
кого-то приводили, то кого-то уводили. Наконец, хождение туда-сюда
прекратилось, заключенных накормили ужином и оставили в покое.
Привратник устроился подальше от
других, присев на пол неподалеку от двери. Он хотел собраться с
мыслями и решить, как ему вести себя завтра. Слишком много
странностей буквально оплели парня со всех сторон. И этот клубок
следовало распутать как можно быстрее. Хотя бы для самого себя.
— Малец, не время дрыхнуть. С тобой
побалакать хотят, — грубый бас заставил задумавшегося парня открыть
глаза.
Перед подмастерьем карху стояли трое:
два мрачных крепыша ростом на голову выше Тича и улыбающийся
коротышка с повязкой на глазу. Правда, улыбка больше напоминала
оскал барракуды. Беседу начал одноглазый.
— Один уважаемый человек хочет твою
шкурку, пацан, получить в подарок на день рождения. Он, можно
сказать, всю жизнь мечтал примерить форму привратника. Мы тут с
мужиками смекнули, что ты вроде хлопец неглупый, должен уважить
достойного господина. Или мы ошиблись?
Коротышка во время разговора не
переставал играть свинчаткой на резиновом шнурке. Круглый снаряд
пролетал возле лица, едва не задевая нос рядового. Его явно
провоцировали. Драка в камере могла серьезно ухудшить и без того
шаткое положение Тича. Понимая это, парень постарался совладать с
эмоциями. Одарив троицу ленивым взглядом, он молниеносным движением
поймал шарик.
— Меняемся. Я тебе — китель, ты мне —
игрушку. Надеюсь, ты не станешь жадничать ради ОЧЕНЬ хорошего
человека? Или я ошибаюсь?