– Правильно ты сделал, Сергей Сергеевич, что от окна отвалил.
– С чего это?
– Могут тебе в затылок пулю всадить. Даже не почувствуешь.
– Могут, могут… Ну, и что они с этого получат? Пулю в затылок мне можешь всадить лишь ты, Федор Павлович, остальным моя смерть невыгодна.
– А мне зачем? – захрюкал Петров.
– Вот потому мы друг в друга и не стреляем, что нам денег хватает. А делиться с другими мы не любим, даем каждому столько, сколько считаем нужным. И даем много, – сказал Короедов, положив ладони на свою лысую голову. – Опять люди Малютина приехали, опять отчетность требуют. Мои бухгалтера только на проверки и работают, можно сказать, все остановилось.
– Подожди немного. Я же тебе говорил, что уже договорился.
– С кем? – спросил Короедов.
– Со своими, с бандитами.
– И что они?
– Обещают пугнуть. Если человек не продается, то его можно напугать, можно страхом загнать в угол. Пусть там сидит, как мышь под веником, в штаны делает.
– Когда это будет? Поторопи, между прочим, потому что налоговики просто звереют, – Короедов тяжело вздохнул. – Жизнь неспокойная. Только налаживаться начнет, только чиновников прикормишь, а тут – трах-бах, выборы, и все изменилось, опять голодные к власти пришли. Пока наедятся, пока нахватаются, время уходит, а вместе с ним и деньги. При Собчаке лучше жилось, спокойнее.
– Не скажи, – ответил Петров. – Помнишь, как в самом начале мы с тобой метались?
– Но потом-то все образовалось. Дали денег.., кому полагалось…
Петров перебил его:
– А теперь оказывается, что давали не тем, кому следовало. Именно те людишки, кто от нас получал, нас и сдали.
– До нас пока не добрались.
– Доберутся, – убежденно произнес Петров. – Все хорошее когда-нибудь кончается Короедов вплотную подошел к Петрову и, присев на корточки рядом с ним, зашептал:
– Только убивать его не надо, хоть я с удовольствием и поприсутствовал бы на его похоронах. Время сейчас не такое, нельзя большой шум поднимать. Вся московская прокуратура, ФСБ тут окажутся. Не хватает только показательного дела. Сам я совать голову в петлю не намерен.
– Все сделают в лучшем виде, – заверил его Петров, посмотрев в серый прямоугольник окна. – Когда дождь кончится, не слышал?
Короедов поднялся и, даже не посмотрев в окно, тряхнул головой:
– Кто ж его знает? Такое впечатление, что никогда.