Женщины...
— Ну и погодка! Солнце только
восходит, а уже хочется спрятаться от него в тени. Или в объятиях
какой-нибудь не менее жаркой красотки!
Бешеный, в расстёгнутом мундире, без
головного убора, остановил коня в паре шагов от Миколаса. Выглядел
он довольным и даже дружелюбным. Следом за ним скакали ещё двое
лейтенантов.
— А я думал, ты правильный мальчик,
законов не нарушаешь, — спешиваясь, воскликнул сид Блуд. Миколаса
довольный вид сослуживца разъярил.
— Это выше законов! Задета честь
дамы!
— Сколько пафоса! — старший
лейтенант рассмеялся. — Посмешил! И что же тебя генерал твой так
ничему и не научил? А ведь сид Гарне не дурак, вроде.
Остальные двое тоже спешились.
— Я тут привез второго секунданта.
Слышал, друг твой, убоявшись наказания, отказался подставлять свою
шкуру. Видишь, умные люди менее принципиальны.
— На позицию? — спросил один из
секундантов, пытаясь поскорее разделаться с возложенной на него
миссией.
— Да дай переговорить товарищу со
своим подопечным, — отмахнулся лениво сид Блуд и снял мундир.
Миколас против воли испытал чувство
благодарности. Ведь у него действительно не было секунданта, а
товарищ... то есть противник!... В общем, старший лейтенант об этом
позаботился.
Через десять минут дуэлянты стояли
на позициях, обнажив шпаги.
— Доктор задерживается, — заметил
один из помощников.
— Плевать на доктора! — Воскликнул
Бешеный. — Меня ещё дама ждёт! И я намерен к ней успеть — живым,
раненым или даже мертвым. Начинаем!
— Да вон едет твой доктор, даже с
подмогой, — второй секундант кивнул на всадников, приближающихся к
пустырю со стороны центра города.
Миколас кивнул, давая согласие на
немедленное начало дуэли.
Взмах... Сталь зазвенела, засвител
рассекаемый ею воздух, словно праздный наблюдатель. Росчерк шпаги —
соприкосновение клинков — шаг назад. Кисть легко направляла
стальное жало, но противник так же легко отбивал выпады. Неистовый
Бешеный рычал, осыпая Миколаса градом ударов, чередуя простые и
каверзные, норовя то ранить, то выбить шпагу. И Миколас ярился в
ответ, наскакивал на противника, отступал назад, уводил клинок
врага в сторону, делая ложное движение. Горечь полыни оседала на
языке, солнце норовило попасть в глаза, рубашка пропиталась потом.
Звенела сталь, деревенела кисть, мелькали клинки в быстром
смертоносном танце. За гранью незримого круга что-то принялся
кричать опоздавший доктор, но дуэлянты не обратили на него
внимания. Следом запричитала женщина.