– Вы знакомы с этим существом? – спросил Бартон, указывая на Моната.
– Не совсем, – немного помявшись, ответил Фригейт. – Я видел его по телевидению и достаточно хорошо знаю его историю.
Он протянул руку так, будто ожидал, что она будет отвергнута. Монат улыбнулся, и они пожали друг другу руки.
– Мне кажется, было бы совсем неплохо держаться всем вместе. Нам, возможно, придется защищаться.
– Зачем? – спросил Бартон, хотя причина ему была совершенно ясна.
– Вы же знаете, какими низкими могут быть люди в своем большинстве, – сказал Фригейт. – Как только они освоятся с тем, что воскрешены, тут же начнется борьба за женщин, еду и вообще за все, что кому-нибудь захочется. И я полагаю, что нам следовало бы подружиться с этим то ли неандертальцем, то ли другим нашим предком, как бы его не называли. В любом случае, он будет незаменим в драке.
Казз, так его стали называть в последствии, казалось, так и рвался в группу. Однако он всегда настораживался, как только кто-либо оказывался слишком близко к нему.
Мимо брела женщина, непрестанно бормоча себе под нос по-немецки:
– Боже мой! Что я такое сделала, что Ты обиделся?
Какой-то мужчина, размахивая кулаками, кричал по-еврейски:
– Борода! Моя борода!
Другой человек орал на сербском, показывая на свои половые органы:
– Меня сделали евреем! Евреем! Только представьте себе! Нет, этого нельзя вынести!
Бартон ухмыльнулся и произнес:
– Этому человеку и в голову не приходит, что, может быть, его сделали магометанином или австралийским аборигеном, а то и древним египтянином! Ведь все эти народы тоже практиковали обрезание.
– А что он говорит? – поинтересовался Фригейт.
Бартон перевел, и молодой человек рассмеялся.
Какая-то женщина пробежала мимо них. Она трогательно пыталась прикрыть руками грудь и лобок, шепча при этом:
– Что они могут подумать. О Боже! Что они подумают.
Мимо прошли мужчина и женщина. Они разговаривали по-итальянски так громко, словно их разделяла широкая автострада.
– Не может быть, чтобы мы находились на небе… Я знаю, о Боже мой, я знаю! Я видела здесь Джузеппе Замеини, а ты знаешь, какой он порочный человек… Он должен был гореть в адском пламени! Я знаю… знаю. Он обкрадывал казну, был завсегдатаем всех борделей, часто напивался до смерти… а теперь он здесь… Здесь!.. Я знаю… я знаю…