– Ты всё ещё его помнишь?
– Первая любовь никогда не забывается.
– Стоит того.
– Ты что-нибудь о нем знаешь?
– Я давно его не видела. Знаю только, что он не живёт сейчас в Барановичах, а где-то недалеко. Говорили, что он, то уходил, то приходил к своей жене. А когда умерла его мать, он совсем перестал приезжать сюда. Какие-то нелады с отцом. Говорят, что отец потом сошёлся со своей первой любовью.
– Хотелось бы его увидеть, но останавливают стихи Вероники Тушновой:
Не встречайся с первою любовью,
Пусть она останется такой.
Тихим счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.
Не тянитесь к прошлому, не стоит.
Все иным окажется сейчас.
Пусть навеки самое святое
Неизменным остаётся в нас.
– Девочки, вы там не уснули, – позвала Женя.
У неё был измученный вид. Все люди уже разошлись.
– Да пожалуй, пора ложиться. Завтра нам с Аней предстоит испытание – визит на Фабричную улицу.
Я спала на той самой кровати, которая помнила мои первые слезы о Вадиме.
На улице Фабричной проживал теперь мой отчим со своей второй женой Кларой. Это была наша бывшая квартира, которую после долгих мытарств Зиновий получил на семью от хлопчато-бумажного комбината. Апартаменты незавидные – четыре клетушки с тонкими перегородками на первом этаже, где в сезон дождей пахло сыростью. Однако это было великое счастье для нас, вволю намотавшихся по съёмным домам без удобств и с клопами. К тому времени я училась уже на третьем курсе.
Мама с воодушевлением водила меня из одной комнаты в другую. С неизвестным мне блаженным чувством я полежала сначала в ванне. Потом забралась в постель в собственной спальне, ощутила запах стерильного голубоватого белья и заботливые мамины руки, поправляющие одеяло. На душе стало уютно, и я сладко уснула. Как мало человеку нужно – чистота, уют, забота и маленький кусочек своего жизненного пространства.
А когда через восемь лет с сыном на руках я снова приехала сюда, первоначальный уют, который пришёл вместе с получением квартиры, безвозвратно исчез. Было очень некомфортно находиться между матерью и Зиновием, как меж двух огней. Мать знала о его изменах и посвящала меня во все подробности. Потом был мучительный и неприглядный развод. Ещё хуже было существование после развода в ожидании размена квартир. Так, мама с моим братом оказались в Тольятти, поближе к дочери, то есть ко мне. Я жила тогда одна с сыном в однокомнатной квартире, которую получила от ТОАЗа, где работала инженером, а за плечами был неудавшийся брак.