Машинист убрал свои большие загрубевшие ладони с плеч монаха. Из-за туч снова показалась луна и осветила машиниста. У него было суровое, энергичное лицо скорее пятидесяти-, чем сорокалетнего человека, изборожденное морщинами, как это бывает, когда кожу постоянно дубят ветер и солнце.
– Как мама, Аннаксас?
– Нормально. Слабеет, конечно, с каждым месяцем, но пока что держится.
– А твоя жена?
– Снова беременна и уже не смеется. Все ругает меня…
– И правильно. Так тебе и надо, похотливому козлу! Я могу только еще раз повторить: уж лучше служить церкви, – засмеялся священник.
– Я передам ей твои слова, – улыбнулся машинист.
Оба помолчали, потом молодой произнес:
– Да-да. Обязательно передай.
Он включился в работу, закипавшую у товарных вагонов. Тяжелые двери сдвинули, внутрь повесили фонари, их тусклого света хватало на вагон, но снаружи он был невидим. Люди в сутанах быстро сновали взад и вперед, от грузовиков к вагонам и обратно, нося картонные коробки с деревянной обшивкой. На каждой ярко выделялись распятие и тернии – символ Ксенопского ордена.
– Продукты? – спросил машинист.
– Да, – ответил брат. – Фрукты, овощи, вяленое мясо, зерно. У пограничников это не вызовет подозрений.
– И где же? – спросил машинист. Ему не надо было уточнять вопрос.
– В этом грузовике. В глубине кузова, под коробками с табаком. Ты выставил дозорных?
– Да, вдоль полотна и вдоль дороги, в обоих направлениях на милю. Не беспокойся. В воскресенье утром, до рассвета, только у вас, священников да послушников, есть неотложные дела. Остальные спят.
Молодой священник взглянул на четвертый вагон. Работа спорилась: монахи быстро расставляли коробки. Долгие часы тренировок приносили благие плоды. Монах-водитель из его грузовика остановился перед дверью с коробкой в руках. Они обменялись взглядами, потом шофер вернулся к работе и забросил коробку в раскрытый вагон.
Отец Петрид обратился к своему старшему брату:
– Ты говорил с кем-нибудь до того, как пригнать сюда этот поезд?
– Только с диспетчером. А как же иначе? Мы с ним ведь чаевничали.
– И что он сказал?
– Да все больше слова, которыми я не хочу оскорблять твой слух. В накладных обозначено, что монахи Ксенопского ордена загрузят поезд на дальних складах. Он не задавал лишних вопросов.
Отец Петрид взглянул на второй вагон. Через несколько минут и его загрузят. И приступят к погрузке третьего.