– Ну, Сусанин. Куда ты нас завёл? Тут хоть какая-нибудь тропа есть? – обратилась Людка к Витьку.
– А фиг его знает? Я же не ходил, – пожал плечами Витёк.
– Что за кайф по зарослям лазить? – проворчал Васька.
Раздвигая резные ветви и стараясь не повредить кусты, Тоня молчком пошла вперёд, сделав знак идти за ней. За неимением лучшего проводника ребята потопали следом и вышли на тропу. Тихоня подождала, пока все подтянутся, а потом с такой уверенностью повернула по тропе вверх, как будто была здесь не в первый раз. Время от времени она оглядывалась, чтобы убедиться, что никто не отстал.
Тяжелее всего было Марине. Её сабо на высокой платформе были явно не приспособлены к тому, чтобы карабкаться по горным тропам.
Она то и дело спотыкалась и оступалась.
– Давай помогу, – предложил Егор, взяв её на буксир.
«Неужели ему нравятся недомерки?» – разозлилась Людка. Внешне она ничем не выказала недовольства, но скулы её напряглись, а в глазах появился прищур хищницы, который делал её ещё более привлекательной. Она и не предполагала, что знаки внимания к миниатюрной подружке были неловкой попыткой защититься от её чар.
Людка понравилась Егору с первого взгляда. Природа наделила её редкостной, совершенной внешностью. Если бы не её напористость, он бы принялся за ней ухаживать, но инстинкт подсказывал, что эта девчонка не терпит никаких других отношений, кроме безоговорочного подчинения. Её властность отпугивала и заставляла держаться в стороне. В наше время всё перевернулось. Точно так же, как прежде мужчинам приходилось завоевывать даму, сердце которой было давно покорено, сейчас Людка шла напролом, чтобы покорить по уши влюблённого Егора.
– Эй, тихоня, а куда мы идём? – спросила Людка.
– К ручью.
– А откуда ты знаешь, что там ручей?
Тоня пожала плечами. Людка посмотрела на неё с любопытством.
– Ну и ну! Недаром говорят, в тихом омуте. Мы все за забором сидим, дисциплину блюдём, а она по лесу гуляет. Уважаю. Учись, Васька. Тебе у тихони надо уроки брать. А то ты трясёшься по поводу и без.
– Я просто предупредил, что если хватятся, нам попадёт.
– Ага, Нафталин тебе пальчиком погрозит, – засмеялся Витёк.
Нафталином прозвали приставленного к ним воспитателя. Он был не намного старше своих подопечных, только что закончил вуз, но придерживался таких взглядов, как будто уже давным-давно вышел на пенсию. Он даже представился Иваном Павловичем, а не по имени, как другая молодёжь, работающая в лагере. Впрочем, подобную официальность скоро упразднили. В глаза его звали Палыч, а за глаза Нафталин. Палыч любил почитать нотации о правилах поведения, но его никто не боялся, потому что, несмотря на его попытки строить из себя сурового наставника, он был безобидным.