Продолжать слежку не было смысла, решил Джон, – раз уж у старика имелся ключ… Хотя, с другой стороны, лучше перестраховаться. Поэтому агент постоял еще минуту у витрины, наблюдая, как старик натягивает бежевую теплую кофту, методично застегивая ее на все пуговицы. Закончив, он взгромоздился на высокий табурет за прилавком и, подняв голову и увидев Смита, дружески поманил американца – заходите, мол. Ясно было, что он не то хозяин лавки, не то продавец.
Джон разочарованно понурился. И все же кто-то следил за ним. Или брюнетка, или покупатель у лотка. И кто бы это ни был, он понял, что Смит засек его, и вышел из игры.
Помахав букинисту, Джон заторопился было к метро, но сбился с шага. Сердце его ушло в пятки. Снова тот же недобрый взгляд цеплял волоски у него на шее. У дверей станции он остановился, оглянулся – никого. И все же «хвост» придется стряхнуть. Привести этих людей на встречу с генералом он не имеет права. Агент развернулся и ринулся вниз по лестнице.
Похожая на продавщицу неприметная женщина в черном глядела на озирающегося Смита из приоткрытых дверей, прятавшихся вдобавок за посадками декоративного кустарника. Темная одежда растворялась в сумерках за дверью. И все же женщина старалась не высовываться – несмотря на загар, лицо ее могло проступить из тени бледным пятном. А Смит был очень внимателен.
Сейчас на его лице отчетливо читались тревога и подозрение. На свой лад американец был красив – высокие, почти индейские скулы, правильное лицо и совершенно синие глаза. Сейчас они прятались за солнечными очками, но женщина помнила их цвет. Ее передернуло.
Наконец, будто решившись, американец нырнул в метро. Места для сомнений не было: он понял, что за ним следят, но ее не засек – иначе последовал бы за ней, когда женщина прошла мимо его столика, пригвоздив агента взглядом.
Брюнетка раздраженно вздохнула. Пора было отчитываться. Из кармашка под тяжелой шерстяной юбкой она достала мобильный телефон.
– Он заметил, что за ним следят, но не понял, что это я, – сообщила она связному. – В остальном, похоже, он действительно прилетел сюда, потому что тревожится за друга. Все его поведение свидетельствует об этом. – Она прислушалась. – Это ваше дело! – бросила она сердито. – Если полагаете, что стоит, – пошлите кого-нибудь другого. А у меня свое задание… Нет, ничего определенного, но жареным пахнет. Мавритания не примчался бы сюда без серьезной причины… Да,