– Катя дома? Это я, – сказал он, обращаясь к Умной Двери.
– Я вижу, что ты, – ответила Дверь и открылась.
Иван вошёл в коридор и сразу увидел Катю. Она была одета как древнеегипетская царевна. Длинное – до пят – плиссированное платье из тончайшего полотна дополняла такая же накидка, завязанная на груди замысловатым узлом. Шею обрамлял круглый воротник из разноцветных бусин. Плотный парик – весь в завитых локонах – венчала диадема из золотой проволоки. В ушах горели рубиновые серьги, пальцы были унизаны перстнями, а запястья туго схвачены золотыми браслетами.
– Ух ты! – восхитился Иван. – Кать, ты вылитая Нефертити!*
– А вот и нет! – нахмурилась Катя. – На Нефертити я совсем не похожа! К тому же и платье это из другой эпохи.
– Всё равно здорово! – в это время Иван вспомнил, зачем пришёл, и сказал: – Кать, помнишь, ты просила познакомить тебя с моим дедом? Ну вот. Минут через двадцать он будет здесь!
– Через двадцать минут?! – сделав большие глаза, переспросила Катя. – Иван, а ты не мог мне об этом раньше сказать?! Я даже платье не успею сменить!
– И не надо. Прямо так и иди. Очень колоритно выглядишь, – улыбнулся Иван. Катино платье ему действительно нравилось.
– Ты думаешь, дедушке будет интересно? – улыбнулась Катя.
– Конечно. Не только интересно, но и приятно.
– Ну ладно, пойдём…
В ожидании профессора Жукова Катя ходила по комнатам, в который уже раз разглядывая всякие древности. Иван нехотя исполнял обязанности экскурсовода.
– Да что ты в самом деле, Кать, как в музее! – наконец не выдержал он. – Ты же это сто раз видела!
– А ты мне что-нибудь новенькое покажи. Принадлежности скриба* ты мне, кажется, ещё не показывал.
– А! Точно. Сейчас принесу. Я тебе даже покажу, как ими пользоваться.
Через минуту Иван принёс деревянный пенал с чернильницей и кисточками для письма, положил на стол лист синтетического папируса и повернулся к Кате:
– Ну, что тебе написать?
– Я не знаю, – пожала плечами Катя. – Напиши, что умеешь.
– Не так уж много я и умею. Иероглифы не все знаю.
– Моё имя написать сможешь?
– Твоё? – Иван на секунду задумался. – Легко.
Иван начал старательно, высунув кончик языка, водить кисточкой по папирусу. Сначала он нарисовал детерминатив – фигурку сидящей женщины, потом два иероглифа – «корзина» и «хлеб».
– Некрасиво: какая-то корзинка и каравай, – поморщилась Катя. – Да и коротко. Напиши лучше так: Екатерина Великая, Возлюбленная Дочь Ра, Хозяйка Обеих Земель, ну… и так далее.