– Вот черт! – ахнула Виктория, роняя кота.
– Виктория! Поосторожнее с ним.
– Поосторожнее? Да ты посмотри на меня!
– Это все смоется. Что ты стоишь, как на именинах, помоги мне убрать!
– Мама, какой смысл убирать, если он опять все загадит, как только ты закончишь?
– Мамочка, он дрожит! – прервала нас Люси, опустившись на колени рядом с Кексиком, который уже снова лег на бок и выглядел ужасно несчастным. – И он не хочет, чтобы я брала его на руки.
– Так и не трогай его! – рявкнула я. – Оставь кота в покое.
– Я достану переноску, – грустно сказала Люси. – Если, конечно, ты собираешься везти его к ветеринару.
– Мне пора на работу, – заявила Виктория, сбрасывая на пол вонючую кучу из двух своих свитеров и собачьих шлепанцев.
– А мне пора в колледж, – эхом откликнулась Люси, бросая переноску на пол рядом с безвольным телом Кексика.
Они исчезли наверху, в своих ледяных спальнях (но все-таки там было не настолько холодно, чтобы окна покрывались льдом изнутри, потому что я установила напротив их дверей электрический радиатор), и я услышала грохот их плееров, соперничающих друг с другом. Он перекрывал гудение двух придающих волосам объем фенов, сушилок лака для ногтей и бритв для ног. Я оглядела кухню. Пустая посудомоечная машина, неубранная рвота, разбросанная одежда. Мне невыносимо захотелось, чтобы моими единственными проблемами стали бритье ног и завивка ресниц.
– Кексик, – повторил ветеринар, глядя на меня поверх очков.
– Так его зовут, – виновато сказала я. – Дети были маленькие… Они любили яблочные кексы…
Он практиковал недавно. Предыдущий ветеринар к нам уже привык. Что еще важнее, Кексик тоже привык к нему. А когда этот, новый, попытался вытащить кота из переноски, тот вцепился когтями ему в руку.
– Мне кажется, ему больно, – объяснила я, одновременно пытаясь договориться с Кексиком с другого конца переноски: – Давай, деточка, вылезай. Сейчас добрый дядя…
– Ай!
Доброму дяде в конце концов удалось вытащить Кексика на стол для осмотра ценой нескольких сантиметров собственной плоти. Кот лежал на боку, тяжело дышал и смотрел на меня обвиняющим взглядом.
– Он выглядит совсем больным. – Я уже начинала серьезно беспокоиться. – Его два раза стошнило, очень сильно, прямо на…
– Живот раздут, – проговорил ветеринар, ощупывая бока Кексика, который просто взвыл от боли. – Утром он мочился?