Он был дружным и общительным парнем, в друзьях не испытывал недостатка. И благодаря своему общению, русским овладел в совершенстве. Он вспомнил, была перестройка, когда он, влюбился в русскую девушку. Все теплело, железный занавес постепенно падал, нравы упрощались. Суровый папа, лица которого Густав никак не мог вспомнить, вероятно, от досады кусал себе локти в Иране: в СССР появился секс.
Кстати, почему все-таки Густав? Густав-Густав… в начале его звали совершенно не так. Было другое имя. Ахмед? Нет. Альфред? Адольф? Тем более нет. Что-то на «а». А-а-а-пчхи! – Густав чихнул и ударился головой об угол кровати. – Точно! Ему будет что сказать завтра этому молодому офицеру из полиции. Амир! Его звали Амир. Что значит…. Хм, у всех имен есть какое-то особенно значение. Максимус – величайший, китайцы, например, вообще могут назвать свое чадо каким-нибудь «цветочком». А Амир – не помню.
– Эй, дятел, заткнись уже, а? – крикнул старый плешивый дед, сокамерник. – Ты утомил своим брюзжанием.
– Что? Простите, не знаю итальянского. Do you speak English?
– Fuck you.
Густав помолчал, затем повернулся к деду. Сказал по-английски:
– Так вы меня будете понимать по-английски?
– Нет. Уже луна взошла. Какой еще английский? Что ты там все бормочешь? Ты дашь нам спать?
– А что вы так грубо со мной разговариваете, синьор?
Дед отвернулся к стенке и, положив на голову куртку, с досадой засопел.
– А почему вы мне не отвечаете?
– Что же ты хочешь услышать в ответ?
– Спокойной ночи, например.
– Спокойной ночи.
Мысли блуждали туда-сюда, пока он ждал, когда его снова поведут на допрос. Он не мог сосредоточиться на чем-то одном, хаос заполнял его.
Молодой офицер привычно сидел за столом, кондиционер привычно дул, жалюзи привычно были задернуты. Все было привычно. Густав спокойно вошел и, после разрешения, присел на стул.
– Как провели ночь? – спросил с ехидцей Густав.
– Что? – лицо офицера побагровело.
– Туда-сюда? Тру ля ля?
– Какое еще тру ля ля? – он закашлялся. – Должен вам сообщить, что завтра вы будете проходить психиатрическую экспертизу.
– Хм, вы думаете, я ненормален? Напрасно. Я нормален, просто я многое забыл. Сами понимаете, такое дело.
– Да. Не приведи господь, – офицер набожно перекрестился.
– А где Ватикан? – спросил Густав.
– Н-не знаю, – кашлянув, ответил офицер.