– Щукарцы, он предатель! Он приплыл сюда вместе с жабами! – закричала она. – Это он привел тварей к поселку!
К ужасу Зила рыбаки поверили ей безоговорочно. Даже Ортис. Да что ж это, а? Почему слово Лариссы – чуть ли не закон для местных?! И почему она – дура, истеричка и бурая гниль! – оговорила его, назвала предателем?! За что?!.. Обвинения были настолько чудовищными, что у лешего из-за глубокой этой несправедливости отнялся язык. Ор же вокруг поднялся несусветный. Зила проклинали, желали зла его роду. Его толкали, плевали ему в лицо. Ортис ударил нового друга кулаком в живот – лешего согнуло вдвое, он упал на колени.
И перед выпученными глазами замелькало вдруг прошлое, выдернув его из настоящего.
…седые проплешины на большой голове…
…тело, бугристое от мышц…
…густой мех – полосатый, рыже-черный…
…тайгер!..
…на груди у тайгера что-то блеснуло, Зил зажмурился…
Предмет на груди тайгера – очень важная штука. Очень-очень. Зил был уверен в этом. Но что такого особенного в ней, он не знал.
…колючая лиана держит тайгера на кресте, полосатый мех обагрен…
…в горле першит, воют дудки, лязгают древние инструменты…
…и рык полукровки:
– Не подведи! Учителя не подведи!
Это Зилу. Именно Зилу…
Он моргнул – и очнулся.
Его куда-то тащили. Глаз заплыл, а во рту было солоно от крови.
Неужели Зил действительно в чем-то виноват?.. Он упал с бревна – и все, ничего больше в памяти. Был в Мосе на испытании, проснулся дома. И сразу родной хутор атаковали княжьи ратники. Да что ж такого Зил натворил-то, а? Получается, за ним явились, чтобы законно, по делам его, наказать? Значит, из-за проступка Зила погиб батя Лих, который вступился за него, как вступился бы любой отец, любящий своего отпрыска, пусть и нерадивого?!..
Перед Зилом возникло злое лицо Лариссы:
– И ради этой ушастой сволочи я дар использовала, чтобы прогнать глубинного монстра! Ненавижу!..
Лицо исчезло.
Дар? Неужели блондинка – ментал? Точно, она умеет заговаривать животных, подчинять их волю. Потому и справилась с птером, и потому там, на бревне, белесый монстр передумал жрать Зила…
Рывком лешего подняли и прижали лопатками к лестнице дома. Крепкие веревки, прижав его к перекладинам, до онемения передавили вены и чуть ли не до костей врезались в мясо.
– Ты будешь умирать долго и мучительно, – пообещал ему Ортис.