– Я хотел, чтобы ты надевала эти сапоги только для меня, ma petite. Сейчас я имел в виду другие, с каблуками полегче, которые я тебе купил, когда ты сильно разозлилась на те.
Ах вот как.
– А зачем мне переобуваться?
– Затем, что ты хотя и нежный цветок, но у тебя глаза полисмена, а потому лучше, если ты будешь в кожаных сапогах, а не в туфлях на каблуках. И еще лучше будет, если ты припомнишь, что пытаешься пройти по клубу как можно быстрее и незаметнее. Никто тебе не поможет искать твоих леопардов, если тебя примут за постороннего, тем более за полисмена.
– Пока что никто не принимал.
– Нет, но тебя принимают за что-то, что пахнет порохом и смертью. Постарайся сегодня выглядеть безобидно, ma petite, пока не придет время стать опасной.
– Я думала, что этот твой друг Нарцисс проведет нас.
– Он не мой друг, и я тебе уже сказал, что этот клуб – нейтральная территория. Нарцисс проследит, чтобы твоих котов не изувечили, но это все. И он не позволит тебе врываться к нему в заведение, как пресловутый слон в посудную лавку. Не позволит он также приводить с собой армию. Сам он предводитель гиен-оборотней, и другой армии у себя в заведении он не допустит. В этих стенах нет ни Ульфрика, ни Принца Города. Преимущества у тебя могут быть только те, что ты возьмешь с собой.
– У меня будет пистолет.
– Он не проведет тебя в верхние комнаты.
– А что проведет?
– Положись на меня, я найду способ.
Это мне совсем не понравилось:
– Почему, когда я прошу тебя о помощи, никогда не бывает так, чтобы можно было прибежать и сразу стрелять?
– А почему, ma petite, когда ты обходишься без меня, почти всегда получается так, что ты вбегаешь и стреляешь во все, что шевелится?
– Поняла.
– Какие приоритеты в нашей сегодняшней работе, ma petite?
Я поняла вопрос.
– Спасти моих леопардов.
– А если они пострадали?
– Тогда отомстить.
– Любой ценой?
– Нет. Главное – их вытащить. Месть – это дополнительная роскошь.
– Хорошо. А если один из них или оба погибли?
– Я не хочу, чтобы кто-то из нас попал в тюрьму. Но если и не сегодня, то придет день, и виновные умрут.
Я слушала свои слова и понимала, что говорю серьезно.
– В тебе нет милосердия, ma petite.
– Ты говоришь так, будто это плохо.
– Нет, я просто констатирую факт.
Я стояла с трубкой в руке, ожидая, что меня шокирует собственное предложение. Но этого не случилось.