За столом, расположившемся между шконарей, сидели, и вяло
перебрасывались в картишки Хобот и Гвоздь. У порога тусовался самый
молодой из их компании – Зяма-разводила, вертлявый и «скользкий»,
словно глиста. Он заглядывал в коридор через небольшую щель между
створкой и косяком с помощью «обезьянки» - собраной из кусочка
зеркала и зубной щетки. Четвертый сокармерник – Фунт, так же, как и
остальные – сиделец «со стажем», примостился на краешке стола,
ковыряясь со «стрелой» - приспособлением из толстой лески и
тяжелого наконечника.
Где-то в коридоре бухнула дверь и раздались шаги. Фунт
быстро сунул «стрелу» за пазуху.
- Спокуха! – успокоил сокамерников Зяма. -
Дубак[1]мимо прохилял.
Фунт вынул «стрелу», еще раз внимательно её осмотрел.
Добравшись до параши, он пропихнул тяжелый конец стрелы в «очко».
Спустил воду из бочка: стрелу понесло потоком воды по стояку. Леска
натянулась, и начала стремительно разматываться на катушке. Наконец
леска замерла и слегка провисла. По прошествии нескольких секунд
леска опять натянулась и начала подергиваться. Фунт в ответку тоже
несколько раз дернул за моток.
- Рыбка на крючке! – довольно сообщил он
подельникам.
- Гвоздь, всех предупредил, чтобы никто по стояку парашу
не гонял? – спросил сокамерника Хобот.
Гвоздь кивнул:
- Еще вчера по хатам разослали.
Фунт начал осторожно вытравливать леску. Наконец из очка
появился
«конь[2]»
– замотанная в целлофан и скотч «колбаса»-посылка, измазанная в
канализационной слизи. Фунт сполоснул «коня» под краном и передал
«посылку» Хоботу.
Хобот надрезал целлофан заточкой и заглянул внутрь.
Довольно кивнул и достал из коня мобильник, набрал номер и поднес
трубку к уху.
После пары гудков из динамика донесся невозмутимый голос
Лиса:
- Посылка дошла?
- Да! – коротко ответил Хобот.
Лис, стоя на противоположной стороне улицы от тюремных
ворот, внимательно наблюдал за ними, продолжая говорить по
телефону.
- Хорошо. Действуем по намеченному плану... - Лис
отключился и убрал телефон в карман.
Из ворот вышел прапорщик Наливайко и, воровато
оглядываясь, засеменил прочь от тюрьмы. Лис, немного выждав, надел
на голову глубокий капюшон куртки и пошел следом за
Наливайко.
***
Зинчук остановился возле кровати Хряка.
- Присаживайся, Пряник, - повелительно произнес смотрящий.
- Так лучше: мандраж в коленках будет не заметно! - он сипло
рассмеялся, вальяжно почесывая волосатую грудь, демонстрируя
новичку тюремные татуировки.