– Догадываюсь, – пробормотал Олег. – Если даже европейские короли не умеют читать, а вместо подписи ставят крестик.
– Нет беды, – отмахнулся Томас беспечно. – Как только гонец привозит королю грамоту, тот велит быстро изловить какого-нибудь жида – те все грамотные, им религия велит быть грамотными. Жид читает королю донесение, король диктует ответ, жид быстро записывает, потом грамоту скрепляют печатью и с гонцом отправляют обратно! Только и всего. А тот король, которому послан ответ, тоже велит поймать любого жида, чтобы прочел послание.
– Очень удобно, – согласился Олег.
Томас не уловил сарказма, застонал от наслаждения, дотянувшись до зудящего места между лопаток.
Олег предложил:
– Позови Чачар, у нее ногти – как у кошки.
Томас в нерешительности оглянулся на женщину, она сидела вполоборота в нескольких шагах, прислушивалась, щека ее горела, как и розовое ушко, руки ходили невпопад, роняя мясо, яйца, луковицы.
– Неловко, – сказал Томас наконец. – Все-таки женщина благородного происхождения! Не могу же заставлять выполнять такую простую работу…
– Конечно, простолюдинка почесала бы лучше, но где ее взять!
После обеда, немного отдохнув, они снова пустились в дорогу, вскоре проехали в сотне шагов от странного древнего здания. Оно располагалось в ровной долине, вокруг колыхалась высокая густая трава, вход в здание зарос кустарником, а по стенам, цепляясь за расщелины, вверх ползли зеленые веревки с блестящими, как воск, листьями. Само здание было огромно, мрачно, состояло из чудовищных глыб серого камня. Заброшенное века назад, изрезанное ветрами, зноем, оно безмолвно напоминало о древних империях, исчезнувших народах.
Олег ощутил, как тоска вгрызлась в сердце. Понятно, что Чернобог не позволит человеку карабкаться из дикости и невежества к сверкающим вершинам, где обитают Светлые Боги, мешает, строит козни, но ведь помогают же человеку его творцы, Светлые Боги? Однако все еще больше потерь, чем удач на тернистом пути. Едва удается создать очаг культуры, как дикие орды варваров, посланные Чернобогом, разрушают цветущие города, жгут библиотеки, рушат дамбы и каналы… Снова поднимают из руин – и снова появляются люди-звери: жгут, рушат, убивают. И так без конца, без конца… Слишком много потерь, крови, страданий. Конечно, человечество движется к сверкающей вершине: после каждой катастрофы хоть и скатывается почти к подножию, взбирается чуть выше, чем в предыдущий раз. Вот и сейчас при всем невежестве и жестокости дикарей молодые европейские королевства сердцем человечнее древних империй, оставивших развалины исполинских цирков, где сражались живые люди – гладиаторы, а также строивших пирамиды, маяки и святилища, где в жертву приносили тысячи людей… В новой же варварской вере была принесена лишь одна человеческая жертва, последняя, самая великая: умертвил себя основатель веры – Христос. На нем людские жертвы прекратились, даже бои гладиаторов заменили бегами на колесницах…