После переезда он может больше никогда в жизни не увидеть Роберто.
Адам попытался представить себе, как его друг будет выглядеть лет этак через десять, какая у него будет работа, окончит ли он колледж… И будет ли жизнь Роберто другой, потому что рядом не будет его? Будет ли его собственная жизнь другой? Ма Роберто всегда говорила, что они благотворно влияют друг на друга. Может быть, их новые друзья не будут такими хорошими?
– Все равно ты мой лучший друг, – в смущении произнес Роберто, прочистив горло и не глядя на Адама.
– Конечно, – ответил мальчик.
Он вытер глаза и попытался убедить себя, что слезы на них появились из-за смога.
В ее сне Грегори опять был маленьким мальчиком. Он стоял на ступенях старого аризонского молельного дома и смотрел на что-то, что было похоже на деформированный труп ребенка. Дул ветер, очень сильный, который поднимал пыль, а она, в свою очередь, превращалась в смутные темные пятна, напоминавшие очертания маленького изломанного тела, лежавшего на ступеньках.
Сама она наблюдала за сценой как бы со стороны, а не принимала в ней участия. Хотя она и хотела крикнуть своему сыну, чтобы он отошел подальше от тела и спрятался в молельном доме, она могла только стоять в отдалении и наблюдать, как он наклоняется и неуверенно дотрагивается до лица фигуры.
Ветер подул сильнее, и деформированный ребенок, кренясь, поднялся на ноги. Она увидела неестественно короткие ноги и длинные руки. Торчащая голова была слишком велика для тоненькой шейки и имела пугающе странную форму. Грегори отступил назад, но он тоже уже начал меняться, и его голова увеличивалась в размерах, руки удлинялись, а ноги сжимались – и через несколько мгновений он превратился в абсолютную копию деформированной фигуры, стоявшей перед ним. Его пронзительный крик перекрыл вой ветра, а потом обе фигуры скрылись за завесой пыли и превратились в бесформенные объекты, прячущиеся за стеной песка.
Она проснулась, вся покрытая потом. Тяжело дыша, села на кровати, чувствуя тупую боль в груди. Она не знала, что значит этот сон, но ничего хорошего он не предвещал и сильно испугал ее. Закрыв глаза и наклонив голову, она сложила руки на груди.
И начала молиться.