Однако пообщаться с прогрессивным логиком мне не удалось. Вокруг его квартиры наблюдалось необыкновенное оживление. Деловитое движение туда и сюда в высшей степени любопытных личностей. Я решил, что разговор подождёт, и устроился на подоконнике между лестничными площадками, потягивая лимонад и следя за посетителями.
Было их много, и все были разные.
Сперва пожаловала, увешанная побрякушками своей шарлатанской аппаратуры, четвёрка мошенников из «Института Биоэнергетики». Бравые парни, щеголяющие фирменной униформой и зачем-то нацепившие обтекаемые спортивные очки с желто-коричневыми стёклами. Вылитые «Охотники за приведениями» из одноименного фильма. Хотел бы я посмотреть, как они поведут себя при встрече с настоящим призраком. Впрочем, штаны у них выглядели достаточно мешковатыми, чтобы скрыть признаки любого волнения – вплоть до самого крайнего.
Затем прибыл православный батюшка. Сопровождал его молоденький служка, нагруженным не менее чем тремя литрами святой воды.
И, наконец, притопал водопроводчик с огромной брезентовой сумкой.
Я допил газировку и довольно улыбнулся. Сообразительный мужичонка не упустил ничего. Отныне можно спать спокойно.
* * *
Отдых есть функция, обратно пропорциональная усталости.
Эта свежая мысль тяжело, точно пробуждающийся медведь в берлоге, ворочалась в моей несвежей голове, пока я нога за ногу тащился к двери. Проспал я хорошо, если час.
Звонок надрывался.
Сулейман Маймунович терпеть не может телефонов, факсов, пейджеров и прочих современных средств связи. В особенности он не может терпеть электронной почты и мобильников. Когда-то он очень здорово нарвался с любовью к электронике. Как-никак, считал он, электроника – область науки, оперирующая потоками данных, строго упорядоченной энергией, а значит, самая близкая к магии. Сулейман, с головой ныряя в её изучение, надеялся возродить былую славу джиннов, ифритов и прочих энергетических сущностей, скрестив спиритическое с материальным. Вдохнуть в машину пусть не душу, но – «духа». Вследствие своего бескрайнего энтузиазма он стал одним из главных фигурантов знаменитого «дела кибернетиков». Имеется в виду, настоящих фигурантов, для обуздания которых, собственно, и была загублена вся советская кибернетика. От расправы ему пришлось скрываться в Средней Азии, где он провел полтора десятка лет, едва ли не самых жутких за последние век-два. Вернуться в столицы Сулейман так и не решился и до сих пор не может без содрогания вспоминать свой тогдашний бурный «роман с ЭВМ».