Я отрицательно замотала головой, завороженная тем, как иначе сейчас выглядела суть этого злодея в моих глазах.
— Иссушение магических потоков и ауры. Мгновенная смерть, если не заблокировать щитом или… если не быть магом.
Я поняла, что продолжение темы с рассеянным заклинанием опасно разоблачением, и вернулась к прошлой:
— А вы пытались ступить на другую сторону?
Воля поморщился, как будто только понял, перед кем тут распинается, и сказал обрывочно:
— Неважно. Ты не поймешь. Просто знай… Золушку не осудили бы. Она просто «предотвратила бы дальнейшие твои злодеяния». Играй осторожнее.
Отец на кухне в очередной раз обсуждал с другом его работу. Я же стояла рядом и наливала чай. Друг был очень расстроен, а подвыпитое состояние раскрыло в нем дополнительные потоки эмоциональности и грустных воспоминаний.
— Они по всем должностям делают проверку в СБ. Всех! Не только офисные, но и продавцы, кассиры и кладовщики. — Не первый раз папин друг рассказывал о службе безопасности и ее работе. Но впервые так эмоционально. — Продавцы, Санёк! Продавцы! Самая распространенная работа. Самая востребованная. Но если ты хоть раз ошибся, если СБ показало какую-то задолженность, воровство или, не дай бог, уголовку, — все, тебе ни на одну из ступеней не попасть. А ведь они свое уже получили — штраф то или тюрьма, не знаю. Почему они должны страдать дальше? Почему у них нет шанса создать нормальную жизнь? Зачем их толкают в ту же стезю опять? Всей этой долбаной системой безопасности.
— Как твой брат? — Мой папа, как и всегда, понял, что так гложет друга.
— Работает дворником. А ведь был начальником в банке, два высших образования. И все той твари под хвост, что Алинку избил. А в итоге — что? И убийства его не доказаны, и у Алины руку до сих пор лечат, и Стасу всю жизнь испоганил. Надо было Стасику его вообще убить и прикопать. И сидеть бы не пришлось, и от мрази бы мир избавил.
Уходила, не ощущая того, насколько горяча кружка. Я понимала эмоции папиного друга, но как-то это слишком агрессивно, что ли. Да, то, что случилось, несправедливо. Но. Разве так можно решить ситуацию? Ведь если убить убийцу, то убийц останется столько же.
Воля поднялся и собрался уходить. Мне не хотелось заканчивать разговор на этой ноте.
— Воля, я пойму.
— Нам это не обязательно. То, что ты сразу априори не воспринимаешь нас как великий страх и ужас… — Мужчина обернулся, увидел мой недовольный взгляд и решил не обвинять дальше в наивности. — По крайней мере, пока действием не докажем иное. Это ценно. Иметь возможность заслужить доверие столь светлого человека.