— Дело в том, лейтенант, что я частично потеряла память и не
помню адрес дома, в котором живу.
Лейтенант задумался.
— Может быть вас сразу отвезти в больницу?
— Нет, отвезите домой к папе, и он пусть сам решает, кто и где
будет меня лечить.
— Понятно, — лейтенант зашел к дежурному, через пять минут
вернулся. — Есть два адреса: квартира в городе и загородный дом.
Вас куда отвезти?
Стою, думаю. Квартира отпадает, у меня нет ключей. В загородном
доме должна быть охрана. Если я действительно Вероника Тарасова, то
в дом меня должны пустить.
— В загородный дом.
Вышли из полицейского участка. На площадке перед зданием полиции
ряд припаркованных машин. Все иномарки. Не хило полицейские в XXI
веке живут. Милиционеры, как-то больше на своих двоих, да на
общественном транспорте передвигались, а лейтенант полиции на синей
Daewoo.
Примерно через час въехали в загородный поселок. Лейтенант на
въезде показал охране свое удостоверение, и нас пропустили. Справа
и слева от дороги возвышались трехметровые глухие заборы. Наконец
остановились возле массивных металлических ворот. Вышел охранник,
заглянул в машину, увидел меня и дал команду по рации открыть
ворота. Раз узнал охранник, значит я точно Вероника.
Огромные металлические ворота открылись, и мы поехали по
выложенной плиткой аллее к дому. Белое двухэтажное здание, внешне
немного напоминало Белый дом в США. В советское время его часто
показывали по телевизору, вот и запомнила. Лейтенант лихо подъехал
к крыльцу, на которое вышел высокий мужчина в темно-коричневом в
полоску костюме. Отец Вероники? Русые с сединой волосы, жесткий
взгляд серых глаз. Я вышла из машины и стала подниматься по
ступенькам крыльца.
Лейтенант тоже вышел и остался стоять внизу. Отец Вероники на
секунду приобнял меня, шепнул в ухо.
— Иди в свою комнату.
Потом сделал шаг в сторону лейтенанта.
— Лейтенант?
— Сергей Аверин, — представился тот.
— Спасибо, что вы позаботились о моей дочери, поверьте, я этого
не забуду.
Я зашла в дом. И как мне найти свою комнату? Прихожая
представляла собой целый зал с колоннами по бокам, со скульптурами
в нишах и целыми деревьями в мраморных вазах. Пол был выложен
каррарским мрамором. Почему-то именно это слово пришло мне на ум,
глядя на все это открывшееся передо мной великолепие. На второй
этаж вела широкая лестница. Справа молодая женщина в синем
форменном платье и белоснежном переднике что-то делала за колонной.
Пока я осматривалась, в дом зашел отец Вероники, схватил меня за
руку, так что мне стало больно и заорал во весь голос: