— Дура! Где тебя носит!
И дальше из его рта полилась такая гнусная матерщина, что даже
я, три года после окончания медицинского института проработавшая
участковым врачом в лесозаготовительном поселке Карелии ничего
подобного не слышала. Уж там были мастера, говорить на матерном
русском языке. Самым безобидным словом из его спича было слово
«дура». Это как же нужно относиться к своей дочери, чтобы вместо
того, чтобы спокойно расспросить ее о том, что случилось, устроить
такой разнос?
Домработница за колонной замерла, стараясь стать как можно
меньше. Свой спич мужчина закончил словами:
— Теперь будешь сидеть дома. Охрану я предупредил. Выход за
ворота для тебя закрыт.
Он резко отпустил мою руку и быстрым раздраженным шагом ушел
наверх. Теперь понятно, откуда у Вероники синяки на руках. И что
мне делать? Где комната Вероники я так и не узнала. Повернулась к
женщине, прячущейся за колонной.
— Девушка, можно вас?
— Да? — женщина выглянула из-за колонны. В правой руке она
держала тряпку.
— Подойдите, пожалуйста, ко мне.
Женщина вышла из-за колонны и опасливо подошла ближе.
— Я поранила ногу, — я сняла туфельку и подняла ногу
демонстрируя бинт, просвечивающий через колготки телесного цвета. В
торговом центре я специально подобрала себе одежду так, чтобы не
видны были мои травмы. Платье чуть ниже колен с длинными рукавами
прекрасно закрывало все синяки на руках и теле. Колготки телесного
цвета скрывали синяки и царапины на ногах. Хотя белый бинт,
конечно, просвечивал через них, но ни лейтенант полиции, ни отец
Вероники этого не заметили.
— Помогите дойти до моей комнаты, — попросила я женщину.
— А, конечно, — та наконец сообразила, что от нее требуется и
подошла ко мне. — Обопритесь на мое плечо.
Немного прихрамывая я с этой женщиной дошла до комнаты на втором
этаже. Дверь была не заперта, и мы вошли внутрь.
— А вы обедали? — спросила женщина.
— Нет.
— Сейчас скажу повару он приготовит. Вам подать сюда, или
спуститесь в столовую?
— Сюда, — и сразу спросила женщину. — Как вас зовут?
— Надя.
— Спасибо, Надя, за заботу.
— Это моя работа, — смутилась она.
Вероника (17 лет)/Люсия (71 год)
Загородный дом Тарасовых
Женщина ушла, а я наконец осмотрелась. Комната говорите? Три
раза — ха! Немного хромая, я обошла все помещения. Да это не
комната, это целая квартира. Из коридора сразу попадаешь в большую
залу. В центре у окна стол с четырьмя стульями, в левом углу
большой компьютерный стол, справа у дальней стены четыре спортивных
тренажера, справа от двери кресло, огромный диван с подушками и
кучей мягких игрушек на легком стеллаже. Налево две двери: одна
ведет в спальню с огромной кроватью, на которой можно спать и
вдоль, и поперек; другая в ванную комнату с душем, ванной джакузи и
кучей других сантехнических прибамбасов. Неплохо. Но я здесь
временно, надолго задерживаться не собираюсь.