- Тримир Волоцкий – твой дед? – вдруг спросил Жуков.
- Я знаю имена только своих родителей, - увильнул я от прямого
ответа. – А о предках со мной никто не разговаривал.
- Ну, конечно, - хмыкнул мужчина. – Зачем Морозову рассказывать
о чужих людях… Ну, а имя своего отца – Ставер? Ты же из рода
Первых, как я понимаю.
- Да, его звали Ставером, - подтвердил я. – В миру Василий
Волоцкий.
- Надо же, - хмыкнул Жуков и покрутил
головой, то ли удивляясь, то ли восхищаясь своей прозорливостью.
Внезапно он прекратил движение и остановился перед потемневшей от
времени дверью, давно не знавшей свежей краски или лака. На ней не
было никаких табличек или обозначений, указывающих на факт
проживания здесь артефактора. Наставник кулаком дважды грохнул по
двери, и не дожидаясь ответа, толкнул ее.
Я зашел в помещение без всякой
робости следом за Жуковым и сразу же уперся взглядом в макушку
человека, склонившегося над каким-то предметом, лежавшим на широком
столе. Подняв голову, мужчина посмотрел, кто заявился к нему в
гости.
Когда мне рассказывали о легендарной
стычке Мухомора со Шрамом, где второй получил по башке катаной от
артефактора, я представлял себе молодого крепкого мужчину, хорошо
развитого физически. Каково же было удивление, когда передо мной
оказался пожилой, лет пятидесяти, человек с сухой дряблой кожей,
узкими скулами, с тщательно выбритым подбородком и глубокими
пронзительными глазами с черной радужкой, в которой плавали
золотистые искорки. И как мог Шрам проиграть бой, да еще с
физическим для себя уроном?
- Чародей, отвлекись, - Жуков
бесцеремонно вытолкнул меня на передний план. – Пацану надо амулет
сделать.
- Новик, что ли? – не мигая, Мухомор
уставился на меня. Новая и не помятая форма подтвердили его вопрос.
– Это тот самый, которого князь Морозов спихнул нам на руки?
- Так уж и спихнул, - ухмыльнулся
Жуков. – В общем, займись делом, чародей. А я поехал на полигон.
Занятия у меня, если ты помнишь.
Артефактор хотел что-то высказать
наставнику, но не успел. Жуков умудрился оказаться за дверью
быстрее его слов. Мухомор покачал головой и озадаченно посмотрел на
предмет, с которым занимался до прихода посетителей. Я, наконец,
разглядел, что лежало на столе: длинная трость с загнутой
деревянной рукоятью, на которой отлично проглядывались резные
фигуры, покрытые бесцветным лаком. На самой трости сверху вниз шли
руны, оканчивавшиеся ажурными завитушками.