М-да. Так вот. Научитесь слушать так, будто вы внимаете
рассказчику не столько из любопытства, сколько из вежливости, тогда
вас не будут опасаться, считая людьми поверхностными. Но и строить
из себя дурака тоже не стоит. Дураков люди как раз опасаются. Одним
словом, создайте этакий образ себя, который впоследствии будете
оттачивать: приятного во всех отношениях человека или «рубахи
парня», героя-любовника или балагура, светской дамы или взбалмошной
княжны…
На последних словах старый Лис метнул в Ольху насмешливым
взглядом, совершенно ее смутившим. «С чего он решил, что я строю из
себя взбалмошную? – подумала она с неудовольствием, - Ведь очевидно
же, что это не так». Дальнейшую лекцию она почти полностью
прослушала, погрузившись в собственные размышления. В свете
сказанного выходило, что взбалмошность для разведчика может быть
неплохой маскировкой. То есть взбалмошность – это хорошо. Однако, с
другой стороны, что хорошего во взбалмошности? К концу лекции она
окончательно запуталась в своих мыслях, так для себя ничего и не
определив.
После лекции Ольха захотела выйти на воздух прогуляться.
Рассуждения Бартоло заставили ее крепко задуматься. Надо отдать
старому Лису должное – рассказчик он действительно умелый. И хотя в
планы Ольхи разведдеятельность не входила, предугадать заранее, в
какие сложные обстоятельства может забросить ее служба в качестве
княжеского порученца было совершенно невозможно. Блуждая по двору
академии с невидящим погруженным в себя взором, она наткнулась на
Хухлю.
- Привет, волчица, - он окликнул так радостно, будто давно не
видел, - О чем задумалась?
- Слушай, Хухля, - сказала она, даже не заметив, что не утрудила
себя ответным приветствием, - Ты никогда не замечал, что я
взбалмошная?
Конечно, душевной чуткости от Зайца она не ждала, куда уж там,
но хоть на какое-то соблюдение приличий рассчитывала. Поэтому,
увидев, как Хухля зашелся в припадке удушливого смеха,
разозлилась.
- Хухля, перестань гоготать, Зайцу такое не к лицу, - сказала
она раздраженно, - Ну ты же не конь. Леший тебя... Хухля… Я сейчас
обижусь.
Она уже готова была развернуться и уйти подальше, оставив его
ржать в одиночестве, но Хухле удалось взять себя в руки. Смеяться
он перестал, хотя еще продолжал тяжело дышать.
- Фффуфф, извини, - он неискренне попытался состроить виноватый
вид, но в глазах прыгали веселые искры, - Сейчас, отдышусь
немного…