Вот такой оазис, не знакомый гостям
города и с комфортом освоенный местным населением.
Вообще по меркам семилетнего
организма до «Мартышки» идти чудовищно долго — через Хитрый рынок,
Кладбище коммунаров, Загородную балку с цирком-шапито. Потом долго
нужно шагать по Катерной улице справа от Карантинной бухты, где
база торпедных катеров, место службы отца Трюхи-поджигателя, и
суровый пляж «Скалки».
Суровый — потому что под грозным
родительским запретом.
«Там дети убиваются», хотя «дети»
через пару лет будут уже втихаря шастать на Фиолент, где обрывы до
шестидесяти метров. Но на Скалки с их трехметровыми утесами —
ни-ни!
Долго все-таки добираться. Но какое
это увлекательное путешествие!
С Катерной как на ладони виднеется
древнее городище Херсонеса с руинами Владимирского собора. В руках
у детворы, шагающей на Мартышку, — разноцветные грозди винограда,
который они обдирают во всех дворах, лежащих на пути.
Вы думаете, хозяева ругаются?
Правильно, ругаются. Но так, для проформы. Чтобы лозу не ломали. А
попросишь — сами нагрузят так, что не унесешь. Виноград — это
сейчас, в сентябре. А летом на этих улочках, которые мы называем
«сладкими зонами», — и черешня, и персики с абрикосами, и ежевика.
Знатоки могут показать даже инжирные места. И растет все это
богатство прямо на улице, даже не во дворах. Просто иди и
лопай.
Поэтому к Мартышке подходим уже
слегка отяжелевшие.
— Витёк! Привет!
Я оглядываюсь. Нас догоняет компания
«джинсового» пионера.
— Здоров, бандиты!
— Это что такое? — мама есть мама,
хотя трудно быть строгой с полотенцем на бедрах, в лифчике с
ромашками и в огромной соломенной шляпе.
— Мам, я с ребятами, — не дожидаясь
разрешения, отрываюсь от семьи и бегу за пацанами.
Моего недавнего врага, теперь —
доброго приятеля, зовут Славкой. Откликается на позывной
«ХОма», Славик Хомяков. Впрочем,
лидерствует в этой микрогруппе вовсе и не он, а, как выяснилось
позже, тот самый любитель «фени», паренек с миловидными чертами
лица. Юрась. Прыщавого свидетеля зовут Борей, есть еще два брата
Ваня-Саня, Родион и Ахмет.
Родион, кстати, живет на вражеской
территории, в доме за летним кинотеатром. Его лицо мне еще тогда,
за школьным углом, показалось знакомым. Наверное, сталкивались
раньше в мальчишеских битвах.
Пацаны почти все в длиннющих семейных
трусах — шик пляжной хулиганствующей моды. Только прыщавый Боря в
человеческих плавках, да на Ахмете — пузырящиеся на коленях
тр