Наконец поезд дотащился до большой узловой станции Неболчи. Проводница опустила крутую лесенку, и Тамара первой среди нескольких пассажиров спустилась
из тамбура в промозглое дождливое утро. Зябко поежившись, она поставила на мокрый асфальт перрона дряхлую дорожную сумку с продуктами. Светлана Петровна нахмурилась.
– Куда в самую лужу?
– Вовсе не в лужу. А сумка тяжелая, – пробормотала Тамара и, наклонившись, снова взялась за обмотанные изолентой ручки.
– Ладно, оставь. Все равно перемазала. Потом вымоешь.
– Хорошо.
Ничего хорошего: сильный, намеренный затянуться надолго дождь; пузыри на лужах; струйки воды, стекающие за шиворот. Холодно, брр…
– До деревни от станции три километра, – сообщила накануне толстуха, – но я отправила телеграмму, и нас будет встречать мой отец.
– Как мне к нему обращаться?
– Петр Тимофеевич. А маму зовут Анна Ивановна.
Тут фрекен Бок, радостно квакнув, устремилась навстречу седому, не уступавшему ей ни в росте, ни в весе мужчине в длинном, потемневшем от влаги, дождевике. Тот крепко обнял ее и начал похлопывать по широкой спине. В противовес холодной, как рыба, и неприветливой дочери отец толстухи всем видом излучал доброжелательность.
– Здравствуй. – Он наклонился к Тамаре и коснулся ее лба густыми, пропахшими никотином усами. – Как добрались?
– Спасибо, нормально.
– И хорошо. Сейчас прокачу вас на лошади, и мы дома. Не доводилось ездить в телеге?
– Не доводилось.
– Вот теперь и восполним этот пробел. Давай сюда сумку. О, Боже! Какая тяжелая! Там кирпичи?
– Нет, продукты, – улыбнулась Тамара. Толстухин отец понравился ей с первого взгляда. Светлана Петровна явно удалась не в него. Значит, в свою мать, Анну Ивановну? Интересно, и какая она, эта Анна Ивановна? Такая же мутная?
Тамаре было известно, что родители дядюшкиной жены всю жизнь проработали зоотехниками в местном совхозе и год назад дружно вышли на пенсию, решив попытать силы в возрождавшемся фермерстве.
– Теперь у них большое хозяйство. Папа писал, что в этом году построили парники, расширили огород, купили вторую корову и четырех поросят, – с гордостью рассказывала Светлана Петровна. – Так что бездельничать тебе у них не придется. Будешь помогать по хозяйству, ходить в лес за ягодами. При деле скорее отвлечешься от своей ипохондрии. Да и подучишься кое-чему, что должна уметь любая хорошая хозяйка. Ведь родители не учили тебя делать на зиму заготовки?