Вот оно мне надо?
Чего к мальчишкам прицепился, дурень
великовозрастный? Чешут своими языками ― и ладно. Проходят, так
сказать, свою школу коммуникации в коллективе, нащупывают ориентиры
и экспериментируют статусами. Нормальное же дело.
Но до чего же с ними скучно!
― А давай мы их сами ночью подловим,
― неожиданно даже для самого себя предложил я, вернувшись в сидячее
положение. ― На живца! Вон, Димона пустим вперед, а сами в засаду.
Покажем им, кто на районе хозяин. Пацаны или девчонки. А?
У щуплого Димки, как у того
хамелеона, резко изменился цвет кожного покрова.
Кровь отхлынула от щек, и он из
пунцового жизнерадостного индейца вмиг превратился в зачуханного
бледно-желтого ковбоя. Загар не позволил ему стать по-настоящему
белым.
― Меня… ночью не пустят, ― позорно
признался он.
Ну да! А кого здесь пустят?
В Генкиной легенде ночные забеги ―
самое слабое место. Мы же не беспризорники какие. Максимум в восемь
вечера всех оболтусов матери загоняют домой. А то и раньше. Кого
тут ловить злобным девчонкам? Самих себя? А к слову, их-то кто по
ночам отпускает? Неправильные какие-то у них родители.
Короче, все почувствовали, что
Генкина версия слегка завибрировала. Легенда стремительно теряла
стройность и грозила вот-вот рассыпаться. Но чем любопытен наш
раннешкольный возраст ― логика здесь пока не имеет столь
определяющего значения, как, скажем, у взрослых. Или даже у
старшеклассников. Тянет мальчишек к чуду, к сказкам, к фантазиям.
Дед Мороз жив! Он пока еще существует, а значит, могут существовать
и ночные хищницы, алчущие мальчишеских штанишек.
И получается ― поделом мы их
портфелями по макушкам!
А что? В нашем двадцать первом веке
те же американцы используют не менее сомнительные поводы, чтобы,
скажем, очередной раз сунуться в какую-нибудь страну во имя
торжества демократии. А мы чем хуже? У нас свои «пробирки с
порошком». И свои «хайли лайкли»…
И Генка не сдается:
― А что? Подходящая идея. Поймаем и
наваляем. Точно! Кто сможет ночью выйти?
Пацаны замялись. Стали отводить
глаза.
Кто-то стал гонять муравьиного льва
по лункам склона. Кто-то начал втыкать палочку в землю ― настоящие
ножи родители носить не разрешают. Желающих, короче, не
находилось.
― Я смогу, ― поддержал я Генку. Раз
заварил сам кашу, нечего отмалчиваться. ― Когда собираемся?