– Так мы ж не знали, что это хозяйский… думали – это колхозный.
«Молодец, – подумал Бродяга. – Под дурака косит. С дурака – какой спрос?»
– Калхоз таксама хазяйскі, – возразила бабуля. Помолчала и добавила. – Вы б папрасілі… што я, не чалавек, пакарміла б.
– Неудобно как-то… – сказал Толян.
– Яно, канешне, браць не спытаушы зручней. – Старушка могла сказать «красть», но проявила тактичность.
– Я маладой ужо не буду. А вы шчэ састарыцеся… Тады, можа, зразумееце, што старых людзей трэба паважаць.
Друзьям уже было безразлично, какие разборки ожидают их в институте, когда там получат жалобу от населения о мелком воровстве. Было по-настоящему стыдно. И Поручик, откашлявшись, хриплым голосом сказал:
– Бабуля, мы это… отработаем… мы…
Но старушка перебила его:
– Ня трэба. – Повернулась и не спеша удалилась.
От праздничного настроения не осталось и воспоминания. Говорить не хотелось. Оставшуюся дорогу одолели молча: курили сигареты одну за другой. А потом, немного успокоившись, общими усилиями начали разрабатывать план искупления вины.
Положение было критическое. Во-первых, денег нет совершенно. Во-вторых, старушка вряд ли их возьмет, ведь даже от помощи отказалась.
– А давайте с ней натурой рассчитаемся, – сказал Толян.
Бродяга с Поручиком посмотрели на него как на сумасшедшего.
– Вот ты и рассчитайся, – сказал Валера.
– Да ты чего, совсем дурак?! – обиженно воскликнул Толик. – Я имею в виду: вернём ей натурального петуха…
– И где ты его возьмёшь? – обречённо вздохнув, спросил Поручик.
– Да у кого-нибудь, мало ли в деревне петухов? – непонимающе воскликнул Толян.
– Идиот!!! – в один голос закричали Поручик и Валера.
Но, поразмыслив, решили, что вообще-то идея с петухом правильная. Оставалось решить проблему с деньгами.
На следующий день, с самого утра, когда весь отряд собрался на завтрак, Бродяга встал и сделал официальное заявление:
– Тут некоторым хлопцам срочно требуются небольшая, можно сказать, символическая сумма денег.
Невесёлым, но дружным смехом откликнулись бойцы.
– Знаю, что все мы переживаем трудные времена, – трагическим голосом продолжил Валера. – Но нас – сорок человек, если каждый бросит двадцать копеек, то доброе имя ваших товарищей будет спасено.
– А кто товарищи?
Толик и Поручик подошли и молча встали рядом с Валеркой.
– Так бы и сказал, что на бутылку соображаете, – выкрикнул кто-то.