альфача носил шелковые чулки и лаковые
туфли с серебряными пряжками. На поясе, естественно, имелась шпага,
на случай, видимо, если кому-то покажутся смешными его чулки.
Баритон сего почтенного и благородного мужа был настолько
бархатным, что хотелось немедленно нарезать его на кусочки и тут же
приступить к выстиланию этим бархатом ювелирных футляров и
коробочек под бриллианты.
Проверяя билеты он объяснял зрителям,
как и куда им идти, чтобы оказаться на своем месте. В отдельных
случаях жестом подзывал одного из ошивающихся рядом мальчишек и,
дав указания, отправлял его в качестве провожатого.
Наконец, очередь дошла до
нас.
– Ваши билеты, дорогие
друзья!
– Эммм… Видите ли, у нас не билеты, а
контрамарка на двоих, и она в электронном виде… Так что я в
некотором затруднении по поводу того, как ее предъявить… Вот… Мы у
вас в первый раз… Гм…
Фактурный мужчина шевельнул бровью,
приподняв ей свой бархатный берет на добрых пару сантиметров, на
секунду задумался, но, быстро что-то вспомнив, тут же
ответил:
– Вам достаточно будет прислать мне ее
скрин.
– Очень хорошо! Сию
секунду!
За секунду, правда, у меня не вышло,
но через полминуты я все же, с помощью подсказок Фури, сумел
сделать и отправить скрин билетеру.
Рассмотрев его хорошенько на невидимом
нам интерфейсе, мужчина сверился с каким-то другим документом и,
кивнув, обратился вновь ко мне:
– Снимите, пожалуйста, амулет. Чтобы я
мог убедиться, что вы действительно тот, за кого себя
выдаете.
– Как вам будет угодно,
сударь!
Я снял шляпу и медальон и, получив
утвердительный кивок, вернул их на место.
– Мы очень рады, что Вы нашли время
посетить наш театр, сударь! – сообщил он, завершив фразу шикарным
размашистым поклоном в стиле фильмов о мушкетерах, с непременной
манипуляцией плащом и подметанием пола пером берета.
– Позвольте мне проводить вас в вашу
ложу!
– Вы так любезны, сударь! С радостью
последую за вами!
----------------------------------------------------------------------------------------------
Ложа роскошью тоже не
поражала.
Да и вообще, я как-то театр себе
немного иначе представлял.
Нет, формально, все атрибуты театра
были соблюдены. Наличествовала сцена и кулисы, занавес, зрительный
зал и рампа. Даже вот ложи были.
Но все это, действительно, выглядело
несколько погорелым.
Однако