Могла ли она оказаться запертой здесь навсегда?
Это нужно было проверить.
Именно поэтому, доев и бросив на тарелку пару бумажек, Сансет
отправилась обратно, поднимаясь вверх по магической реке к ее
истоку, и именно поэтому сейчас стояла, разглядывая неаккуратную
темно-синюю кляксу, невидимую ни для кого другого. Клякса странно
пульсировала и исторгала из себя волшебство, намного превосходящие
возможности Сансет: где-то в четверть Селестии в секунду.
Зачем, для чего нужна эта безумная расточительность? Селестия в
своих заметках писала, что двадцать лет, пока портал неактивен, он
запасает волшебство, а после – четыре года – снабжает резервами
путешественника, с лихвой перекрывая все потребности. Теперь же…
все это просто испарится в мире без магии, растечется пленкой по
миру, а потом растает без всякой пользы для кого угодно.
Каждый способ связаться с порталом и выяснить, что происходит,
потерпел неудачу. Артефакт давал одновременно положительные и
отрицательные ответы на все запросы, мерцая и ускользая из фокуса,
существуя и нет.
Эта штука действительно сломалась?! О, каштаны Селестии, почему
именно сейчас?!
Внезапная мысль заставила ее похолодеть. Это Селестия что-то
сделала с той стороны? Она ведь изгнала ее, постановив к вечеру
покинуть столицу, а за неделю – страну. Может, она просто решила
сделать изгнание окончательным и намного более жестоким, чем
прежде?
- Я ведь просто хотела встать рядом с тобой… Это такой большой
грех?
И в какой-то момент отчаяние отвергнутой сменилось яростью
преданной. Сансет изо всех сил сжала кулаки и прошипела, впившись
взглядом в портал:
- Ну уж нет. Ты не избавишься от меня так просто. Я заставлю
тебя признать меня, старая ты лошадь!
- Не думаю, что Толстый Дурачок может кого-то признать.
Сансет вздрогнула, запоздало сообразив, что, с точки зрения
окружающих, говорит сама с собой. Повернувшись на голос, она
увидела высокую, на голову выше себя, женщину в белом пальто и
ярко-голубой шляпке. Дружелюбно улыбаясь, она кивком указала… на
портал?
- Толстый Дурачок.
Посмотрев куда сказано, Сансет, наконец, сообразила, о чем речь:
прямо за порталом, буквально в двух шагах, высилась статуя. Лошади,
кто бы мог подумать. Действительно, кстати, немного слишком
пухлой.
- Третий мэр нашего городка так любил своего коня, что после его
смерти поставил здесь его статую за собственные деньги. Если
спросить меня, так если он был ему так дорог, стоило выбрать имя
получше.