Грузовик снёс дерево метрах в пятидесяти впереди и остановился.
Напавшей твари видно не было, но сомневаюсь я, что она удрала в
ужасе.
Справа-слева чисто метров на двести, прятаться негде; быстро
давлю косяка назад – тоже чисто, разворачиваюсь…
Здравствуйте! Моя смерть стояла в десяти метрах.
Первый раз разглядываю рубера в статике и не сказать, что сильно
рад этому. Но вроде он поменьше того, которого мы гоняли с мурами.
Арка плюнула огнём, но тварь уже была рядом и ленивым ударом
вышибла винтовку у меня из рук. Кувырком прыгаю в ту же сторону,
тварь промахивается и только слегка цепляет меня когтями. Бок
моментально стал горячим и липким. Изворачиваюсь, добываю макаров,
что всучила мне Брысь утром, и вколачиваю всю обойму в
отвратительно воняющую пасть, которая хочет откусить от меня
кусочек.
Тварь замирает на мгновение и падает на меня. !!! Несколько раз
дергается, напоследок полоснув меня когтями, и наконец
утихомиривается.
Адреналин творит чудеса. Нога у меня сломана, встать на неё не
могу. Кисть правой руки тоже. Как я стрелял? Непонятно. Бронежилет
на левом боку порван, в дыру можно голову просунуть, бестолковую.
Количество и глубину царапин определить даже не берусь.
Два километра до стаба я не пройду. Пятьдесят метров до урала
преодолею, наверно, но вести машину не смогу. Ждать помощи? Да меня
съедят быстрее, чем помогальщики придут. Хотя вероятнее просто
кровью истеку.
Левой рукой обшариваю карманы. Знаю, что аптечки нет, но мало
ли?
В рубере должны быть какие-то чудо-запчасти, но я и в
нормальном-то состоянии не вспомню, как готовить что-либо, кроме
живца.
Рация. Муровская.
- Семнадцать-шестнадцать, семнадцать-семнадцать ответь, -
отпускаю тангенту. Шансов, что у Брысь включена рация, мало, но
вдруг?
А она вообще достанет? Хотя прямая видимость, должна.
- В канале, - бывают чудеса на свете.
- Киса, я трёхсотый, двигаться не могу. Нахожусь два километра
южнее стаба. Ориентир – урал. Найди транспорт и вытащи меня отсюда,
а я тебе песенку спою. Потом. Приём.
- Два километра южнее, транспорт, жди. Эска[3].
Пульсирующая боль дерёт весь организм, не понять, что именно
болит. Изображение в глазах двоится, и понять, что ко мне движется
мелкий заражённый, удаётся не сразу. Жесть. Уконтрапупить рубера
пистолетом и быть съеденным пустышом. Невесёлая перспектива.