Ухватив путевку, быстро собрал
необходимые вещи, и на стареньком «Фольксвагене-пассат»,
оставленным в мое распоряжение отцом, отбыл в санаторий. Не
заблудился, заранее вбил в память навигатора координаты
санатория.
Подбросив верную монету, показавшую
в этот раз аверс – тоже хорошо: будь внимателен, придавив педаль
газа с утра пораньше, я вырвался на оперативный простор трассы,
включил аудиокнигу и, чувствуя странную и весьма приятную
беззаботность, пустился в не очень далекий путь.
Рано утром кушать не могу –
организму надо не только встать с постели, но и окончательно
проснуться, поэтому ограничился чашкой кофе. Да и не терпелось
оказаться подальше от большой деревни с гордым названием Москва,
окунуться по- настоящему в отпуск как можно дальше от
начальства.
Вспомнил о начальстве, а
проассоциировался один сослуживец – капитан Крайнов Пашка. Однажды
перед очередным отпуском он очень устал от всяких забот, работы, а
также упреков и вздрючек начальства, и что из этого вышло сейчас
расскажу.
Кстати, негативных воздействий на
психику совершенно справедливых, ибо он постоянно чем-то увлекался
в ущерб службе. В основном это выражалось в том, что он со всего
разбегу бросался в бурные и неласковые к нему филологические воды –
пытался изучить хоть какой-нибудь язык кроме русского, с которого
ему, если честно – откровенно, и надо было начинать. Он считал, и
небезосновательно, что такой пункт в автобиографии обязательно
заметят в отделе кадров и дадут этому факту надлежащую оценку в
виде назначения на одну лакомую международную должность. Вся беда
была в том, что в этот бурный процесс он активно и яростно пытался
вовлечь всех офицеров отдела, дабы все мы, «…те, которые
невченые…», создавали ему погружение в языковую среду, чтобы…. И
так далее, до получения заветной должности. Таким образом, он уже
учил и японский – китайский, но не смог победить иероглифы, и
арабский. Но и эта загадочная вязь ему не поддалась. Наконец-то мы
убедили его, раз уж ему так неймется, углубить свои зачаточные
знания уровня «читаю и пишу со словарем» языка старых, добрых
жителей Британских островов. Он с удивлением заметил: как эта
простая мысль раньше не пришла ему в голову – ему же пришлось так
мучительно корпеть над экзотическими для нас языками самураев и хун
этих вэйбинов.