А потом мы выходим из купели подобно тому, как Христос воскрес из мертвых. И вот мы уже Его, и мы уже в Нем родились, и мы уже облеклись в Него, во Христа. Для нас это становится нашим новым рождением, и тогда это уже новый человек, о котором апостол Павел сказал: «Во Христе нет ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного, ни мужеского пола, ни женского. То есть нет различий перед Богом между людьми. Все перед Богом равнолюбимы». Нет никого, кто бы был Богом не любим. Нет ни одного человека, который был бы Богом забыт, который был бы Богом отринут. Потому что за жизнь всего мира принесена жертва – любовь, распятая на кресте.
Очень часто (особенно в современной коннотации) слово «любовь» мыслится нами как возможность иметь, потреблять, наслаждаться, как возможность чем-то насытить себя. И это в каком-то смысле верно. Но с другой стороны, мы видим, что любовь Христа имеет совершенно иной аспект. Христос отдает Себя и тем самым, конечно, насыщает верующих в Него. И вот эта наша самая главная пища, наша евхаристия, причащение Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина – это и есть таинство деления любовью с каждым человеком, приходящим к Нему. Евхаристия – Таинство Причащения является и основным Таинством Церкви, которое делает Церковь Церковью. Любовь – она делимая.
Мы, люди, привыкли мыслить о себе как о существах неделимых. Мы так себя и называем «индивидуумы», то есть неделимые в переводе с латыни. И мы, конечно, не хотим делиться – ни с кем, никогда, ничем. И заставить нас что-то от себя оторвать невообразимо сложно. И Церковь как раз и существует на Земле для того, чтобы неделимый человек научился себя раздавать, научился собою делиться.
Как это происходит? Апостолы тоже были не ахти какие святые. И нормальный человек, когда набирает себе команду последователей, никогда бы таких ненадежных людей, как апостолы, не позвал. Потому что когда читаешь Евангелие и видишь апостолов, то все время удивляешься: неужели лучше никого не нашлось? Они все время ссорились, искали, кто главнее, кому чего будет в Царстве Небесном, кто первый сядет по правую, по левую сторону. В самый страшный момент они разбежались, а один из них просто предал.
Неужели никого лучше на всей Земле не нашлось, чтобы быть со Христом, Его первой Церковью, тем сообществом, из которого Церковь, собственно говоря, родилась – из Петра, Павла-гонителя и остальных апостолов?