(Рим. 12,17–21). Да видим, прелюбезнейший, каковое нам учение преподает Сам Спаситель Господь наш Иисус Христос и возлюбленный Его ученик святой апостол Павел, просветитель вселенной, ясно научает, как нам поступать с обидящими и ненавидящими нас. И в дополнение во вседневной евангельской молитве, всегда читаем: И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим, и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Стих 14: если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный (Мф. 6, 14–15) (прп. Лев, 20).
* * *
Скажите ей, что во искушении ее требуется терпение и сознание своих немощей, признание своих грехов и самоукорение, на что Бог призрит и умиротворит враждующих на нее. А ежели будет обходиться с прекословием, вздором и злопомнением, то более воздвигнет на себя гонения и скорби (прп. Лев, 20).
* * *
Слава Богу, что искушение между вами упразднилось и прошло. А вы должны иметь себе на замечании, как в вас сила страстей, действием или подущением врага, противится воле Божией и стирает вашу душевную выю[59], отгоняет мир, и кому делает подобными? Бог насадил в нас любовь, а от нее многовожделенный мир, а враг, напротив, вселяет вражду и смущение за самые пустяки: «Не так сказала слово! Не так взглянула!» – и сам тон и звук слов на весу и на мере. Это я обеим вам пишу и прежде много писал, и где любовь, и смирение, и самоукорение, там бы не было такого (прп. Макарий, 20).
* * *
Где мир, там Бог, а где вражда, там сопротивный, от которого да избавит вас Господь! (прп. Макарий, 20).
* * *
Вы впали в такое страшное искушение, что не хотите кончить своей вражды христианским примирением, несмотря на то что вы просто по-человечески воздали уже сугубо своему противнику: за дерзость пощечиной, а за пощечину приколотили его как могли в полном разгаре огорченного сердца и оскорбленного вашего самолюбия.
Кажется, довольно было бы уже сего. Но нет. Вы хотите еще кончить вражду свою по-язычески, то есть по примеру людей неверующих, которые не верят ни будущей жизни, ни будущему вечному блаженству, ни будущим вечным мукам – кончить дуэлью, этим адским узлом двух убийств, или, вернее, соединением убийства с самоубийством, потому что хотя один иногда и остается в живых, но тот и другой думал убить и себя самого добровольно подвергал умерщвлению, наперед душевно умирая. Прилично ли все это вам, старому христианину, столько лет упражнявшемуся в делах благочестия и изведавшему силу животворных заповедей Христовых, открытых нам во Святом Евангелии?