Свист ещё одного болта, ожидаемо ушедшего в молоко, точно совпал
со всхлипом типа с уже разряженным арбалетом. Появившись за его
спиной, Пандорра заученным движением нарисовала ему ещё одну улыбку
на шее, толкнув хрипящего под ноги заверещавшего фальцетом
Моника.
- Ах ты сука, - взревел «тесак», бросившись в сторону эльфийки,
но та ушла пируэтом, исхитрившись из неудобного положения метнуть
кинжал, который закончил путь в ноге мечника.
Неудачливые бандиты ещё даже не успели осознать, что из
глумящихся над хрупкой девушкой охотников, они превратились в
баранов, когда серией ударов Пандорра добила мечника и снова ушла в
невидимость.
- Ты! – заревел во всю мощь лёгких «тесак», не успев уклониться
от метко пущенного кинжала. – Давай поговорим!
- Так вроде поговорили уже! – вогнав кинжал Кислому в печень,
она ещё несколько раз ткнула его в левую сторону груди. Когда тело
грузно осело, Пандора повернулась к тихо скулившему Монику, который
безуспешно пытался выдрать из щеколды арбалетный болт.
- Моник, Моник, - пропела девушка. – Что ж тебе спокойно-то не
работалось, а?
- Простите, госпожа, простите меня! Демон попутал! – прошептал
он, с надеждой глядя на приближавшуюся смерть, которая поигрывала
кинжалами. – У меня золото есть. Заберите всё!
- А ты слышал о странной истории, которая случилась с
Раниилом-хромым?
- Б-был ростовщик так-к-кой, - его зубы уже отбивали дробь. –
П-п-овесилс-с-ся.
- Повесила, Моник. Повесила. Он тоже непорядочно со мной
поступил, - плотоядно оскалилась Пандорра.
Бегло обшарив дом ювелира, эльфийка бережно свернула кусок
пергамента, с тщательно изображённым на нём чертежом Жезла и
Тверди, не забыв прихватить найденные ценности, и так же незаметно
растворилась в тени ночных улиц.
Добропорядочные жители, слыша крики в ночи, никогда не пойдут
проверить их источник, совершенно точно зная, что этим должна
заниматься стража.
Хорошие люди по ночам не орут, известно доподлинно.
То ли стража в ту ночь пренебрегала своими обязанностями,
предпочтя коротать смену за кружкой пенного эля, вместо прогулок по
неспокойным улицам, то ли ставни у граждан города Честный Край были
и вправду добротными, но Моника нашли лишь на рассвете.
В его доме, помимо хозяина, за которым никогда не водилось
ничего предосудительного, нашли ещё три тела бандитской наружности,
в коих стражники с радостью опознали Кислого и его подельников. С
ними Моник, светлого ему пути по Верхнему плану, несмотря на
кажущуюся при жизни трусоватость, смог справиться кухонным ножом,
так и не выпустив его из рук после смерти.