— Не майся, Малыш, — сказал мастер Николас. — Да, убивали их
одинаково, и одним и тем же ножиком, это я тебе могу сказать с
полной уверенностью. Дамочку рыбки и раки качественно объели,
пришлось повозиться. А я-то, старый валенок, на нее в первый раз
только одним глазом глянул, да стажеру поручил — дело ж было ясное.
Извини, что сразу сам не занялся.
Виктор благодарно кивнул. Мало кто уважает себя и свое дело
настолько, что способен просто сказать — извини, не доглядел.
Обычно придумывают массу оправданий.
Но мастер Николас был профессионалом высочайшего класса и мог
себе позволить признать ошибку. За это, в числе прочего, его в
управе очень уважали.
Анна вышла, и мастер Николас тоже отправился отмываться.
— Со своей стороны могу подтвердить выводы мастера Николаса, —
сказала она. Сквозь плеск воды из-за двери донесся ехидный смешок
эксперта. — Убийца один и тот же. И, повторюсь, скоро он убьет еще
кого-нибудь.
— Спасибо, — задумчиво протянул Виктор.
— Ну что, пойдемте к шефу? — буднично поинтересовалась
магичка.
Виктор чуть было не ляпнул хамское: «А вы-то там зачем?» — но
проглотил фразу на звуке «А».
Зачем? Затем. «Расследование особо тяжкого преступления
(убийство двух и более человек) с использованием магии требует
непосредственного участия мага-эксперта». Недавние предписания,
куда деваться.
— Что, Малыш, нарвался? — похлопал его по плечу только что
подошедший мастер Николас. — Не кривись. Анька хоть и маг — но маг
более-менее приличный. Я ж ее вооот такусенькой помню, на коленках
качал, учил различать косточки... Ну-ка, Анютка, назови все кости
черепа?
— Дядя Ник, — с очень знакомой Виктору интонацией вздохнула
магичка, — хватит уже.
По дороге к управе Виктор в двух словах пересказал Анне скудные
материалы дела. Шли они медленно, закончил он примерно на половине
пути. Анна вопросов по делу не задавала, так что, чтобы разбавить
молчание, Виктор вежливо спросил:
— Так вы с детства знаете мастера Николаса?
— Практически с рождения, — грустно вздохнула она. — Дядя Ник —
мамин учитель. Это сейчас он ехидный судмедэксперт, а был лучшим
хирургом Гнездовска, к нему со всей округи стремились попасть.
Потом сложный перелом запястья... и все. Оперировать больше не
смог, рука дрожала. Как он выдержал — не знаю. — Она покачала
головой: — Мама, когда у него больных принимала, говорила, что он
каждого от сердца отрывал. Видно, что душу на части рвет — а сам
шутит, что в экспертизу работать пошел, чтоб вдоволь порезвиться
скальпелем. Теперь вот над вами, следователями, измывается, — уже
гораздо веселее закончила она.