– Они мешают вам грести?
– Только тем, что матросы не могут сосредоточиться на своей работе.
– Пусть думают о чем угодно! – крикнул капитан. – Но пусть помнят, что их спины принадлежат мне! За весла, ребята! Кто бы это ни были, они ничем не могут повредить нам!
– Да, да, сэр, – ответил офицер, хотя и не очень уверенно. – Матросы, слышали капитана? Работайте! Не обращайте внимания на мираж! Всего лишь изображение того, что не существует, или настолько далеко от нас, что ничем повредить нам не может!
Снова в спокойном воздухе послышались шлепки весел о воду и хриплые крики матросов. Но теперь змеевидные существа начали кружиться, будто пытаясь ухватить себя за хвост. Они кружились все быстрее и быстрее.
И огни Святого Эльма на мачтах стали разгораться ярче. Это уже были не фантомы, а настоящее пламя с жарким дыханием.
Измаил попятился подальше от столбов огня, прижался к поручням и стал смотреть вперед, побаиваясь смотреть на пламя.
Вдруг внизу на палубе раздался крик, и один из матросов прыгнул в люк, когда столб пламени высотой в два человеческих роста вспыхнул возле него.
В то же время на головах змеевидных существ тоже вспыхнули огни Святого Эльма. Теперь они были похожи на змеевидных доисторических китов, дальних предков тех китов, что сейчас населяют океаны Земли. Казалось, что они изрыгают из пасти пламя.
Измаил посмотрел по сторонам и увидел, что огненные языки на мачтах расщепились и, танцуя, стали приближаться к нему.
Измаил схватился за поручни и крепко зажмурил глаза.
– Боже, спаси нас! – раздался крик капитана. – Море ожило и корабль в огне!
Измаил боялся смотреть, но боялся и оставаться в неведении. Он открыл глаза и увидел, что море буквально бурлит от кружащихся черных змей, на голове каждой из которых пылает факел. Сам корабль тоже был окружен огненными кругами. Огненные круги танцевали менуэт над самой головой Измаила.
Черные змеи, продолжая свой бешеный танец, образовали подвижную черную паутину. Освещенное тысячами маленьких факелов, горящих на пересечении орбит вращения змей, море казалось похожим на огромное растрескавшееся зеркало.
У Измаила возникло ощущение, что мир треснул, и его обломки сейчас посыплются на его голову.
Это было жуткое ощущение. Оно заставило Измаила читать молитву, хотя даже события трех ужасных последних дней не вызвали у него потребности молиться.