Я понял, о чём говорил Дворфич, и
стиснул зубы. Но Глазьева ведь предупреждала, что не стоит говорить
каждому встречному, что я сын Чекана. Если жизнь дорога.
Ректор пробежался взглядом по нашим
лицам:
– Все знают, каким образом?
– Я так понимаю, обнуление? – спросил
Анатолий.
– Лекарь, – улыбнулся ректор, –
Достойный наследник династии Лекаревых. Да, верно, обнуление.
Носатый едва не расплылся от счастья,
когда упомянули его семью. Хотя заявление о том, что всех могут
обнулить, никому не понравилось.
Я не выдержал:
– Но, Гармаш Дворфич, разве это
честно?
– Ты про что?
– Я вообще про обучение в группах.
Как могут все отвечать за одного? Тем более, когда есть такие
классы, как ремесленники.
– Это опыт нескольких поколений,
Гончар.
– Но ведь так могут обнулить
по-настоящему талантливого игрока, – возмутился я, – Попадёт
сильный маг в слабую группу, и всё… А ведь у него могло быть
великое будущее.
– По-настоящему сильный маг… – начал
гном, возвращаясь на трон. Усевшись, он продолжил, – Такой маг
вытащит всю группу, и ещё сверху добавит. Знаешь, даже среди нюбсов
ходит такая поговорка: «Везёт сильнейшему.»
Я кивнул, поджав губы. Да, в стенах
Баттонскилла эти слова приобретали особый смысл. Навык и удача.
– И, Гончар, ты переоцениваешь
значение одиночек, – сказал Дворфич, – Система строилась не одно
столетие.
– Но ведь…
– Вторая мировая война, – отчеканил
гном, – После которой Министерство Магов… кхм… Игроков приняло
окончательное решение. Группа, или, как сейчас говорят, пати, это
основа.
– И у вас есть пати? – подала голос
Биби.
На миг глаза гнома подёрнулись
воспоминаниями.
– Была, – вздохнул он, – Но не об
этом речь. После окончания академии у вас будет возможность стать
одиночкой, но это путь в никуда, запомните.
Подождав, пока до нас дойдут его
слова, ректор обратился ко мне:
– Гончар, есть два пути. В первом вы
сталкиваетесь с трудностями порознь, во втором сообща.
Я понял, что опять всё упирается
только в моё решение. Блин, мне так хотелось от этого Гномозеки
мудрого покровительства, чтобы он чётко сказал: делай вот так, и
будет правильно.
– А о чём речь? – наконец спросила
Блонди.
Пауза затягивалась, и, наконец, я
сказал:
– Я – сын Тёмного Чекана.
Честно, я ожидал худшей реакции. Но
тиммейты отнеслись по-разному.
– Вот зе фак!
– Ни фига себе, братуха, ну ты
крут!