В общем, надо валить отсюда, пока
никто не зашел. Быстро собравшись, я отправился в свои покои,
надеясь по пути никого не встретить.
Добравшись до спальни Алексея, я
тяжело упал накровать. Надо
подумать. В теле младшего цесаревича я застрял, похоже, надолго.
Если не навсегда. Значит, задача номер один — выжить. Номер два —
не выдать себя. За жизнью его я следил давно, так что проколов быть
не должно.
Так, жизнь он вел затворническую,
особо ни перед кем не маячил, значит, подмену будет заметить очень
сложно. Стоп, Владимир упомянул какую-то Нарышкину. Почему я о ней
ничего не знаю? Хотя-я-я-я... Я припомнил тот самый большой
императорский бал, когда Алексея, то бишь меня — черт, надо
привыкать! — словно разнаряженную мартышку, демонстрировали
аристократическому кругу. Тогда вся эта помпезность, блеск и
мишура, прикрывавшие грязные интриги, меня раздражали, и я особо не
вникал в происходящее. Тем не менее, помню острый всплеск эмоций
Алексея, когда ему представили очаровательную рыжеволосую девушку,
изящно склонившуюся в реверансе и кокетливо бросившую сквозь
полуопущенные ресницы влекущий взгляд... Тогда интерес Алексея к
рыженькой чертовке заметил не только я. Гнусно ухмыльнувшись,
Владимир за спиной придворных, сделал недвусмысленный жест, и
покатился со смеху, увидев, как младший брат залился предательским
румянцем.
Черт, вот подстава-то! А интересно,
что в том мире стало с моим телом? Хотя пофиг, надо следить теперь
за этим. Кто из родственников, интересно, еще в курсе того, что я —
не родной сын императора? Или только брат? А вот он точно может
стать огромной проблемой.
И что делать? Бежать к царственному
папеньке и рассказать о том, что мне стало известно? Не вариант. Он
ведь может подтвердить, что все это — правда, и тогда свободной
жизни придет конец. В лучшем случае, запрут в уютной горнице без
окон, без дверей, да будут приводить девушек для размножения...
Не-е-е, быть племенным боровом-осеменителем — не мое!
А если и скажет, что Владимиру с
пьяных глаз все почудилось, все равно останется подозрение, что я
могу начать доискиваться правды. Вера в то, что я лоялен
императорской семье, пошатнется — и меня уберут. Как тот самый
мусор, о котором твердил братец. Сын мятежного мага, последний из
уничтоженного императором рода, мирно живущий во дворце кровного
врага? Нонсенс! Лучше сделать вид, что ничего не
произошло.