– Правда что ли? – подняв голову,
Аэлита вытерла слёзы и широко улыбнулась. – Спасибо, обезьян.
Вообще-то, ты не лезь к Ягмиру, а то не поздоровится. Когда-нибудь
я сама набью ему морду. А что? Это мысль!
Воодушевившись, она вскочила на стол,
оттуда перепрыгнула на буфет, а затем спрыгнула вниз и с рычанием
припала к полу.
– Р-р-р! Порву задаваку на кусочки!
Пусть только посмеет хоть раз посмотреть на меня свысока! Я с него
шкуру спущу!
– Может, не нужно? – Ласло с опаской
глянул на звёздную кошку, вошедшую в раж. – Думаю, с господином
комиссаром можно иметь дело. Он хоть и сухарь, но держит своё
слово. К тому же мне кажется, что ты ошибаешься. Судя по тому как
он подпрыгнул в кресле, заслышав твой голосок, вряд ли ты ему
безразлична.
– Думаешь?
Рожица звёздной кошки озарилась такой
надеждой, что землянину стало неудобно.
– Господи! Аэлита, сколько тебе лет?
– не удержался он от вопроса, который уже давно вертелся у него на
языке.
– Двадцать семь по рамбуанскому
летоисчислению. А что?
– Выходит, мы ровесники. Прости, но
иногда мне кажется, что ты тинэйджер.
– Ну и дурак! – обиделась звёздная
кошка. – Ладно, я иду спать, а ты заступай на вахту.
– Хорошо. Поговорим в другой
раз.
– Вот ещё! Больше я ничего не
расскажу.
Несмотря на обещание, Аэлита всё же
не удержалась, и Ласло услышал продолжение истории.
Леди Луару ещё долго искала дочь. Что
забыла леди Койра на неспокойной планете, так и осталось тайной,
покрытой мраком. Своевольная звёздная кошка, которую какая-то
нелёгкая занесла на Миариду, видимо сгинула в огне гражданской
войны. Она так и не объявилась – ни живая ни мёртвая, и спустя два
года леди Луару нашла в себе силы справиться с горем. Вернувшись на
Рамбо, она на ближайшем совете клана «Летучих кошек Эрнатона»
объявила о вводе нового члена в семью Дарирр.
При виде растерянной девчушки,
стоящей в Священном круге выбора, поднялся страшный шум. Некоторые
из старейшин перекинулись в звериный облик и злобно оскалились. Но
леди Луару умела настоять на своём. Воспользовавшись древним
обычаем, она пошла на неслыханное дело и объявила пятилетнюю шеду
хранительницей души умершей дочери. Это было право матери,
освящённое веками, и железный аргумент в споре, который в конце
концов и решил дело в её пользу.
«Вот так я стала членом семьи
Дарирров, – с гордостью заявила Аэлита. – Конечно, временами
приходилось нелегко, но я нисколько не жалею об этом. Ты не думай,
мама не давала меня в обиду, – она засмеялась. – Ты бы видел, как
от неё доставалось Ягмиру! Но он упрям, как стадо кролов. Если уж
решил, что я… ай да ладно! К демонам хаоса детские
обиды».