Не обнаружив в верхней части комода ничего интересного, Жоржик приступил к исследованию самого большого нижнего ящика – с двумя ручками, но с одним замком. Предположив, что можно открыть, наконец-то! какую-нибудь «страшную» тайну, он присел на корточки и потянул ручки на себя.
Ящик немного подался. Приоткрывшись, он показал Жоржику тёмное нутро. Но как только Жоржик осмелился просунуть в мрачную глубину ладонь, ящик с треском задвинулся обратно, едва не прищемив зарвавшемуся исследователю пальцы! В тот же момент, потеряв все точки опоры, Жоржик навзничь растянулся на полу.
Немного полежав, он поднялся, тряхнул головой, потёр ушибленный копчик и с завидной настырностью решил повторить попытку.
Он и не догадывался, какие тучи над ним сгущались! Когда Жоржик снова приблизился к комоду, замок нижнего ящика громко щёлкнул – намекал, видимо, что готов к обороне.
У Жоржика округлились глаза! Однако он рискнул и подёргал за ручки.
Как это? Сам закрылся?
Но и это было ещё не всё. Словно по чьему-то приказу остальные замки и замочки (мелочь, а туда же) заскрипели, закряхтели и… сами собой защёлкнулись! Надо же, всё что могло сопротивляться именно это и делало – всё и вся сопротивлялось…
Пробормотав: «Не очень-то и хотелось…» Жоржик демонстративно отвернулся от комода.
Направившись в сторону столовой, он неосторожно заинтересовался большим диваном, который тихо и мирно стоял у стены.
Размеры дивана восхищали каждого, кто пожелал бы присесть, вальяжно развалиться и в истоме отдохнуть – в тишине и прохладе. Размеры, нисколько не жеманясь, напоминали об истинном его назначении; они достойны были и других пространств! Шесть ног – четыре спереди, а две под спинкой – как лапы львиные, надёжно упирались в пол и добросовестно удерживали диван в приличествующем ему положении. Дюжина стальных пружин, изо всех сил перекрученных, который десяток лет старалась никоим образом не навредить видавшей виды обивке. Проявляя чудеса долготерпения и изворотливости, пружины ревностно сохраняли необходимый объем и когда-то задуманные линии и форму. И что для «высшего света» крайне важно, они придавали дивану главное – аристократическую солидность.
Но была у дивана мечта – оставаться незамеченным. Тем более, он не видел никаких причин в какие-либо споры коммунального характера вмешиваться, и по причине далеко не молодого возраста эти его желания были вполне понятны.