В кабинете с большим окном, выходящим
на закрытый двор, сидел мужчина в военной форме. На каждого
курсанта у капитана Громова было заведено личное дело, в которое
записывались основные данные и личные характеристики, но на
некоторых ребят было так много информации, что приходилось вшивать
всё новые и новые листы.
Сегодня, как раз с утра, часть
курсантов забрали СВР, и он уже отправил им характеристики на
парней. Чем прельщали психологи и покупатели из данного ведомства
неизвестно, но это было самостоятельное решение молодых людей.
Остальные по своей подготовке вполне могли соответствовать критерию
кандидата в ГРУ или как сейчас правильно называлось – служба ССО,
капитан до сих пор никак не мог привыкнуть к новому названию.
В очередной раз, взяв самую толстую
папку, он начал листать дело курсанта Ивана Леднева. На него снова
прислали запрос из ССО, но капитан не желал такой жизни юному
курсанту, и как мог, старался привить парню мысль о поступлении в
десантное или пехотное училище. Именно с Иваном у него сложились
самые лучшие отношения, тот часто приходил посоветоваться по
простым вопросам, которые могут появиться у юноши к шестнадцати
годам.
Листая дело Леднева, капитан думал,
что лучше всего написать в ответе на запрос, поэтому заново
вспоминал некоторые моменты. Курсант поступил из детдома под
номером пять, в тот день как раз набирали новую партию в закрытый
специнтернат. Никто не спрашивал согласия – просто брали
подходящих. В первый же день их встречи его зацепил юноша с
холодными синими глазами, будто всё время готовый к нападению.
Что-то подтолкнуло капитана настоять на переводе подростка в
курируемый им специнтернат. Только спустя многие месяцы он смог
найти подход к Ивану, растопив холодное сердце юноши, который,
наконец, смог довериться кому-то ещё, кроме себя.
Иван показывал отличную обучаемость,
фотографическую память и поразительные способности к военному делу.
Преподавателей тактики он иногда ставил в тупик своими ответами,
поясняя, почему то или иное действие невозможно. Наставники по
боевым искусствам нахваливали хорошую интуицию и чувство удара. Ну,
а владению ножом и рукопашному бою он учил его лично, пытаясь
передать то, в чём был силён сам. Посмотрев на часы, капитан Громов
захлопнул дело и крикнул в дверь: