«Еще бы, – подумал Мегрэ, – ведь успехи бедняги Лоньона обычно приписывали другим!»
– Так и в этот раз он недели две с нами в прятки играл, а иногда приходил с таким видом, будто готовит нам сюрприз.
– И словом ни о чем не обмолвился?
– Нет. Нам только бросилось в глаза, что он старался попадать в ночные дежурства…
– Где он дежурил?
– Патрули несколько раз видели его на авеню Жюно, недалеко от того места, где в него стреляли… Но в последнее время и там его не замечали… Он выходил в девять часов вечера и возвращался под утро часа в три или четыре… Случалось, что и всю ночь не приходил.
– Никаких донесений он не оставил?
– Я просмотрел журнал. В свои дежурства Лоньон записывал: «Был в городе», – и все.
– Вы послали людей на место происшествия?
– Троих во главе с Шинкье.
– Журналисты уже пронюхали?
– Покушение на инспектора от них не скроешь! С нашим начальством будете говорить?
– Не сейчас.
Лапуэнт снова сел за руль и повез Мегрэ на авеню Жюно. Деревья стояли почти голые, последние листья, падая, прилипали к мокрой мостовой. Он остановил машину у одного из домов – пятиэтажного здания, вокруг которого собралась толпа человек в пятьдесят. Дождь все еще моросил, но зеваки и не думали расходиться. Полицейские в форменных плащах-накидках выстроились в каре у парадного, оттеснив людей с тротуара.
Мегрэ вылез из машины и стал пробираться сквозь толпу под грибами намокших зонтов. Фоторепортеры тут же метнулись к нему, словно стая гончих:
– Минуточку, комиссар! Еще один снимок! Давайте повторим, отступите назад на пару шагов! Он посмотрел на них точно так же, как смотрела на него в клинике старшая сестра. Дождь еще не успел смыть кровь с тротуара, но красное пятно бледнело на глазах. Рядом можно было различить нацарапанный на асфальте контур распростертого человеческого тела. Как видно, за неимением мела кто-то обвел это место концом палки.
Делио – один из инспекторов 18-го района, узнав Мегрэ, приподнял намокшую шляпу.
– Шинкье у консьержки, господин комиссар, он первым прибыл сюда.
Комиссар вошел в парадное. Дом был почтенного возраста, но содержался, судя по всему, в образцовом порядке. Мегрэ толкнул застекленную дверь в швейцарскую. Шинкье, окончив допрос, прятал в карман записную книжку.
– Я так и думал, что вы приедете. Удивлялся даже, что до сих пор никого из ваших не было.