Крик потонул в вязкой массе, быстро забравшейся в нос и рот,
глаза и уши. Кулаки, которыми я уже всерьез бил себя по голове от
отчаяния и боли, не спасали. Вместе с болью, перестал поступать
воздух в легкие, я стал задыхаться, я оглох и ослеп. И когда уже
пришла безнадежность и смирение, пришло облегчение. Я смог вновь
вздохнуть.
Провел рукой, ощущая ладонью собственную кровь во множестве
рассечений. Кажется, я бил себя камнем. Уши вновь слышали – и этим
звуком было мое отчаянное, тяжелое дыхание. Глаза – невероятно
отчетливо видели сквозь привычный полумрак. Видели не только
контуры всех камней вокруг, но даже теплую дымку над телами
полуразорванных ящеров.
Я склонился над ближайшим телом дохлого ящера и положил на его
грудь ладонь. Вновь – ощущение погружения, и знакомый мутный
коричневый камень в руках. Коснулся груди – и восторг жара, нового
рождения, нового потока сил захлестнул тело, прогоняя боль, страх,
закрывая раны на голове и коже рук.
- Хоть какая-то от вас польза, - хрипло пробормотал я, затем
откашлялся серой пылью и принялся методично обходить другие
тела.
Еще три всплеска желания жить, которые, подумав, не стал
прикладывать к коже. Один попробую перенести в свой мир, может -
пропустит.
Среди ящеров оказался представитель с синей полосой через лицо,
памятный по второму поединку. К этому камню я вновь приложил правую
ладонь - вернее, как коснулся ей, так он и впитался, напоследок
ярко - гораздо сильнее, чем в прошлый раз, моргнув зеленым.
Усилился, будем верить.
И двое ящеров напоследок, совсем странные, даже без гребня, но с
массивными бронзовыми браслетами на руках. Важные люди? Без
разницы, куда важнее цвет камня в их груди - мутно-синий, чуть
меньше, чем обычно.
- Хм, интересно, - хмыкнул, прикидывая, куда бы
приложить.
Попробовал так и эдак - не собирались взаимодействовать. Вообще
никак, будто просто стекляшки. Разозлившись - от стресса, от
злости, от пережитого страха, от холода, ударил одним из них по
полу.
И в оторопи смотрел, как из разбившегося камня стремительно
разбегаются по углам и щелям с десяток мелких ящериц, сантиметра в
два длиной.
- Куда, ять! - Взвыл от такой подставы и принялся давить зеленую
сволоту пятками, пока не разбежались.
Одна из них тут же вцепилась в подставленную кожу зубами,
яростно засасывая кровь и вырастая в длину до трех, а потом до
четырех сантиметров!