Блэкхокера подобным образом восстанавливали пять раз. Правда,
это было давно. Во время службы в космодесанте. Тогда 8-я дивизия
не выходила из тяжелых боёв несколько месяцев. Цаплинги наступали
по всем фронтам, и людям приходилось несладко. Немного полегче
стало, когда объединенный флот отвоевал инициативу, и война из
мясорубки позиционных сражений постепенно, шаг за шагом, перешла в
маневренную фазу. Потери уменьшились, количество побед начало
превышать количество поражений, а десантники получили, наконец,
долгожданную передышку. Потом были и глубокие рейды в тылы
противника, и зачистка освобожденных звёздных систем, и борьба с
вражескими пособниками… Рив всё это помнил. Не мог лишь вернуться
назад и исправить допущенные когда-то ошибки. Ведь именно с них
началось его падение в пропасть, стоившее друзей, карьеры, а,
возможно, и самой жизни. Нынешней жизни, в которой остались лишь
ненависть и желание отомстить. За сломанную судьбу, за погубленные
надежды, за себя, превратившегося в конце концов в настоящего
зверя. Убийцу без рода и племени…
Оазис располагался в низине между холмами. Вместо песка
окрестности покрывали камни, а окружающие оазис возвышенности
состояли только из твердых пород. Видимо, поэтому пустыня и не
смогла отвоевать для себя еще один клочок территории. Совсем
небольшой, несколько акров «живой» земли, пара десятков пальм,
жестколистный кустарник, трава и, самое главное – маленькое озерцо
или, скорее, лужа, пересыхающая, по всей видимости, в дневные часы
и вновь наполняющаяся водой ночью.
Рив долго следил с вершины холма, что происходит внизу, но
ничего подозрительного не обнаружил. Людей в оазисе не было.
Выбравшись из-за камней, капрал сначала с опаской, а потом все
меньше и меньше думая об осторожности, пошел, а затем побежал к
такому манящему, такому сладостному, такому невообразимому посреди
жаркой пустыни зеленому островку. Добежав до воды, он попросту
рухнул в неё, больше не в силах сдерживаться, давая волю
накатившему вдруг восторгу и желанию немедленно утонуть в этом
крохотном озерце, а потом полностью раствориться в окружающей его
зелени и прохладе.
В себя Рив пришел через несколько долгих минут, показавшихся ему
настоящей вечностью.
Капрал неторопливо поднялся, вышел на берег и глубоко, с
наслаждением потянулся. Словно дворовый пёс, раздобывший где-то
огромную кость и спрятавший её там, куда никто никогда в жизни не
доберётся. Обведя взглядом кустарник и пальмы и удовлетворенно
кивнув, человек направился к ближайшему дереву. Ошибки быть не
могло. Урожай с пальм еще не снимали. Присев на корточки возле
ствола, Рив подобрал из травы несколько упавших сверху плодов и
мысленно усмехнулся.