— Прости меня, Защитница. Я так часто вижу это выражение лица у
своих юных учеников, что в твоем исполнении оно показалось мне
особенно забавным. Увы, но без обучения и совершенствования своих
навыков, далеко не продвинуться ни в одном деле.
— Но у меня же получалось, я читала... — Не закончив фразу, я
замерла, вдруг понимая, что не видела свой молитвенник ни в
комнате, ни среди вещей. «Последний раз он был со мной в пещере, я
помню, что листала его, что-то искала...»
Развернувшись на пятках, я прошлась по келье, заглянула в
выданную мне на время похода сумку, покосилась в сундуки, но
решила, что туда бы кто-то вряд ли стал что-то прятать.
— Ко...Ханс дал мне свой молитвенник. Он был со мной, когда я
спускалась под крепость, и, кажется, остался там, — еще раз
растерянно обведя глазами комнату, я посмотрела на магистра
Ирвина.
— Боюсь, что если он остался там, то его уже не вернуть. Уровень
воды значительно поднялся с того времени, думаю, что от бумаги уже
ничего не осталось, — мягко заметил настоятель. — В нем было что-то
особенное для тебя?
— Я не знаю, — Я и правда не знала, как ответить на этот вопрос.
— Мне стоит увидеть другие молитвенники, чтобы понять это.
Наверное.
Мне вдруг показалось, что мой ответ прозвучал очень эгоистично и
грубо. «Может быть, магистр ждал от меня совсем другого, ведь это
личная и религиозная вещь, которую мне подарил его внук. Убитый
мною по решению его же божества внук. Как же все запуталось...»
Но старец, кажется, не ожидал другого ответа.
— После того как мы закончим с письмом, я провожу тебя в
библиотеку. Не думаю, что у тебя есть время переписывать
молитвенник лично, но у нас есть экземпляры, написанные нашими
учениками и служителями. Если хоть один подойдет тебе, ты сможешь
его забрать. — И, не дав мне даже поблагодарить себя за такое
предложение, магистр протягивает мне скрученное в трубочку письмо.
— Пора приступить к практике, Защитница.
— Можно просто, Эвелин? Я не очень хорошо себя ощущаю, когда
наставники величают меня по титулам, — чуть ворчливо отозвалась
я.
Настоятель издал короткий смешок и кивнул.
— Попробуй воспроизвести в своей голове тот звук, о котором
говорила мне, Эвелин. Сейчас это очень важно, потому как то, что ты
делаешь, лишено словесной опоры. Это не Песнь, это, можно сказать,
тонкая магия, прямая работа с Ато.