– Вот сейчас было обидно! – встреваю в разговор и я.
Мастер оружейки пожимает грустно плечами, пытаясь изобразить на
своей ехидной физиономии раскаяние – но получается прямо сказать не
очень. Двигается он так, что вспоминаются некоторые знакомые,
характерные движения-то, хотя и огрузнел видно.
– Приятно послушать действительно разбирающегося. Что ж,
признаюсь – подловили, ну не люблю Р 08, в том числе и из-за
наклона рукояти. Люблю Браунинги – поясняет окружающим его детям
вожатый.
– Ну, любовь – не картошка, не выкинешь в окошко. Дело такое.
Уважения достойно. У мню Хай Пауэр есть старый, с курами ещё. И с
секторным прицелом. Лежит, успехом среди меня не пользуется. А
наклон рукояти плюс короткий и мягкий спуск у Парабелла – это же
самый цимес и есть! Для хорошей стрельбы, в том числе навскидку и
из неудобного положения. Тьфу, всё, затыкаюсь, а то опять понесёт –
осекает свою речь оружейник.
Енот хмыкает:
– Каждый советский ребенок резал для игр из доски Люгер и ТТ.
Первый – красиво, второй – «Родина за нами» . Но для ТТ я выбрал
плашку выдержанного дуба, мда. Получился жыырный 1911… Хотя я тогда
этого и не знал…
– И все равно про Маузер – печально и обидно – говорю я.
Мастер оживляется, берет очень нежно старый пистолет, мягко
выщелкивает его из кобуры и начинает: – Во! По существу.
Поясняю:
Героический Маузер был сконструирован таким образом, что вся
масса оружия была сосредоточена сильно впереди рукоятки. И центр
тяжести тоже где-то там болтался. Из-за чего стрелок, просто
удерживая сей, весьма тяжелый, предмет в хилой ручонке, был
вынужден прикладывать изрядную силу, направленную вверх и осью
вращения имеющую запястье.
В качестве образного сравнения могу предложить держание перед
собой на вытянутой руке за ручку полуторалитровой кружки с пивом.
Подержишь, подержишь, смотришь, а запястье уже ломит. Так вот, по
забавному совпадению оказалось, что отдача при выстреле действует в
том же направлении, в котором стрелок свой Маузер уравновешивает. И
оттого, при выстреле стрелок с отдачей вдвоём зело подбрасывали
пистоль вверх. К тому ещё, патроны у сего чуда инженерной мысли
находились тоже впереди, и израсходование каждого из них слегка
смещало центр тяжести пистолета. То есть стрелок, как бы, после
каждого выстрела имел в руке пистолет слегка другой, чем во время
предыдущего выстрела.