И оказалось привычное – Москва еще в СССР щедро все финансы на
культуру лила в Эстонию, а музейщикам в Ленобласти и сотой доли не
доставалось. Так что та же старая имперская политика России –
кормить сытно за счет своих всякие окраины и потом получать плевки
в морду и пинки в зад от зажравшихся и охамевших от собственного
величия аборигенов. Ну они же вон какие богатые и как у них все
красиво – не то, что у русских нищебродов! Надо срочно отделиться,
хватит кормить Москву! И внезапно – нищета и жизнь в кредит, а
тупая Москва никак выводов не делает, что кормить обильно даром
аборигенов по окраинам – это воспитывать отмороженных сепаратистов
и проблемы себе на шею тащить…
Больше так никто в мире не делает, строго наша привычка.
А добрые ребята из вермахта так заботились об эстонской
культуре, что в Нарвский замок заложили авиабомб на 7 тонн
взрывчатки считая гамузом. Одна беда – безвестный артиллерист,
выбивая из замка пулеметчиков так удачно разнес снарядом провода,
что подорвать эту хоромину башенную не вышло, потом советские
саперы старательно эти бомбы выковыривали – реставраторы, получив
финансирование, начали приводить все в порядок и в башне под
завалами всякого хлама нашли бомбы. Уже сильно после войны.
Вот и красуется замок.
Не пойму – с чего наши в Иван-крепость подались – с замковой
башни обзор же лучше. Спрашиваю Ильяса, с чего это – патриотизм
что-ли?
Пожимает плечами. Думал ехидничать начнет, а он вполне спокойно
говорит:
- Свободы для действий больше – в башне этой дурацкой и зайти
сложно и выходить тоже, если там и есть пост – так именно в башне и
не выкуришь их сразу. А в крепости Ивана дорог в разные стороны
полно, все не перекроешь. И нам помогут, если что.
Идем под мостом Дружбы – при СССР соединял две братские
республики, ага. А потом разъединил, проходить тут погранконтроль с
той и другой стороны чем дальше, тем тошнее было, эти эстонские
погранцы – такие биороботы были, да еще и батарейки явно подсевшие
их питали.
И почему-то ощущение было, что он спецом тупят. Особенно на фоне
наших – те куда человечнее были. И мне даже показалось – героичнее.
Я через этот мост не раз шел – тут в Эстонии и друзья были и
родичи.
Отлично запомнил в один понедельник люто похмельного нашего
лейтенанта с глазами красными, как у вампира и брившегося наощупь
саблей, судя по количеству порезов на щеках и налепленных кусочков
пластыря. Правда зачастую мимо порезов. Он, тяжко страдая, одним
пальцем, трижды проверяя напечатанное, вколотил мою фамилию и
шлепнул печать. И вот честно – было в его деле что-то героическое,
превозмогающее, чисто человеческое, потому как даже почти умирая –
он делал свою работу без всяких яких. Что такое похмелье мне
знакомо было отлично, так что я ему сочувствовал. А вот эстонцы…
Чужие они были и холодной враждебностью от них просто перло. Вот и
доигрались.